На африканском побережье

Надежда на крестовый поход

Настроение, царившее тогда в умах общества, прекрасно выразил один поэт: «Безумен тот, — говорил он, — кто пожелал бы вступать в борьбу с сарацинами, когда сам Иисус Христос оставляет их в покое и допускает их торжествовать одновременно и над франками, и над татарами, и над народами Армении, и над народами Персии. Всякий день христианский народ подвергается новому унижению; потому что Он спит, тот Бог, которого свойством было бодрствование, между тем как Магомет является во всей своей силе и ведет все вперед свирепого Бейбарса».

Но был жив ещё один король, который хотя и испытал на своей шкуре все тяготы битв и походов и даже вражеского плена, но рвения своего не утратил. Речь, разумеется, идет о Людовике IX Святом, единственном европейском правителе, всё ещё готовом начать крестовый поход, а если понадобится, то и не один.

Решение это выглядело довольно странно, что и говорить, если сам Папа римский, Климент IX, сперва не поверил, когда Людовик поделился с ним планами своего нового мероприятия и даже не смог сразу дать положительный ответ.

Людовик IX снова собирается в поход

23 марта 1268 г., когда парламент Франции собрался в Лувре, король, сопровождаемый папским легатом, который нес в руках терновый венец Иисуса Христа, объявил о своем намерении вновь помочь Святой земле.

Людовик IX обратился ко всем окружающим и увещевал их принять крест, и вновь, никто не остался равнодушным — его сыновья и вся знать королевства дружно дали обет отправится за своим королем хоть в ад, и выгнать оттуда хоть всех чертей.

Хотя, чтоб понять мотивы этих блистательных рыцарей, провидцем быть не обязательно — только желание поддержать своего горячо любимого короля говорило в них в этот момент, но никак не религиозно рвение. Как верно отмечает Жозеф Мишо «Никто не мечтал теперь о завоевании богатых владений в стране сарацин. Святая земля предлагала только пальмы мученичества тем, кто обнажал меч для ее защиты».

При этом, почти все были уверены в том, что «те, кто посоветовали королю предпринять путешествие за море, смертельно согрешили».

Выступление крестоносной армии было назначено на 1270 г. Но, хотя духовенство уплачивало предписанную папой десятину, а сам король, установил налог поголовной подати, денег на сборы катастрофически не хватало.

Бароны не были воодушевлены жаждой лавы и легкой наживы, а стало быть, не продавали, как в прошлый раз замки и наделы. Чтобы покрыть их расходы, Людовик впервые в истории крестовых походов назначил им жалование и полностью взял на себя покрытие путевых издержек.

Европа встает под знамя Креста

Впрочем, в этот раз, пример короля Франции оказался заразительным. На Нортгемптонском соборе принц Эдуард, старший сын Генриха III, дал обет идти сражаться с неверными.

Совсем недавно разбивший армии мятежных баронов, принц жаждал новой славы и завоеваний. Ведомые примером Эдуарда, многие бароны последовали его примеру и оставив рознь и усобицы, начали с небывалым рвением готовиться к грядущему крестовому походу.

Каталония и Кастилия также доставили многочисленное ополчение крестоносцев, король Португальский и Иаков Арагонский пожелали сражаться под знаменами Людовика Святого и ехать с ним на Восток.

Новый король Неаполитанский, Карл Анжуйский, избранием которого были недовольны, приказал также проповедовать священную войну в своих владениях. Честолюбие его стремилось воспользоваться Крестовым походом с целью покорения Греции или подчинения своей власти африканского прибрежья.

Источник: по книге Жозефа Мишо «История крестовых походов» с использованием материалов находящихся в свободном доступе
Автор компиляции: Мэлфис К.