С наступлением ночи, крестоносцы прекратили свои атаки и перенеся лагерь в пределы городских укреплений и расположились на ночлег. На древнюю столицу Византии опустилась страшная ночь, вся будто сотканная из страха и тревоги. Мурзуфл, покинутый всеми, ни нашел ничего лучшего, как бежать из города.
Падение империи уже нельзя было остановить. В спешке, выбирают нового императора – Феодора Ласкариса. Но на его призывы, не откликаются ни знать, ни народ. В отчаянии, он также покидает обреченный город.
Начавшийся ещё во время приступа пожар, тушением которого никто не занимался, к ночи превратился в бушующую стихию, уничтожившую несколько кварталов (что интересно, от этого пожара, в одном Константинополе погибло примерно столько же домов, сколько их могло быть в трех больших городах Франции и Германии).
Утром, крестоносцы в боевом строю пошли по улицам Константинополя. Но вместо битв и смертей, их встретила делегация жителей, во главе с духовенством, молившая только о пощаде. Константинополь пал. Всех потерь от военных действий, было не так много – до 2000 человек. Вдобавок, после сдачи города, крестоносцам был отдан приказ – не чинить насилия местному населению, так что большой крови поначалу удалось избежать.
Но если крестоносцы и пощадили жизнь своих врагов, то ничто не могло удержать их жажду добычи. Неистово и без разбора разыскивали они сокровища в богатых и бедных жилищах, не отступая ни перед святынею церквей, ни перед мирным успокоением под крышей гроба, ни перед невинностью молодых существ.
Запрестольный образ Божьей Матери, служивший украшением храма св. Софии и возбуждавший удивление как произведение искусства, был искрошен в мелкие куски, а завеса алтаря превращена в лохмотья. Победители играли в кости на мраморных досках с изображением апостолов и пили до опьянения из сосудов, предназначенных для употребления при божественной службе.
Загородные места, по соседству Босфора, представляли не менее плачевное зрелище, чем столица: деревни и дачи все были опустошены, патриции царского происхождения, сенаторы скитались в лохмотьях вокруг императорского города. Между тем как происходило разграбление храма св. Софии, патриарх бежал из города, испрашивая подаяния у проходящих. Все богатые люди превратились в нищих, а подонки народа, радуясь общественному бедствию, называли эти злополучные дни днями равенства и справедливого воздаяния.
Между разными сценами в опустошенной столице, крестоносцам нравилось переодевание в греческие костюмы. В насмешку над изнеженностью побежденных они драпировались в их широкие развевающиеся одежды, окрашенные в разные цвета.
Они смешили своих товарищей, надевая на головы лошадям полотняные головные уборы с шелковыми шнурками, в которые наряжались жители Востока, некоторые из них расхаживали по улицам, нося в руках вместо оружия бумагу и чернильницу в насмешку над греками, которых они называли нацией писарей и переписчиков.
Константинополь, устоявший до сих пор среди развалин многих государств, наследовал от них остатки искусств и обладал еще множеством великих произведений, пощаженных временем и варварством. Когда же он был завоеван крестоносцами, то из бронзовых предметов, на которых отпечатался античный гений, стали выделывать грубую монету. Герои и боги Нила, Древней Греции, Древнего Рима пали под ударами победителей.
Венеция, в которой с этого времени появились мраморные дворцы, обогатилась некоторыми богатыми остатками Византии, но фламандцы и шампаньцы пренебрегли такого рода военной добычей — в стенах Константинополя хранились другие памятники, другие сокровища, более драгоценные для греков той эпохи: мощи и изображения святых. Большая часть воинов довольствовалась более «приземленными» вещами — захватывали золото, драгоценные камни, ковры и роскошные восточные ткани.
Многие из них действовали вопреки запретам командования и не боялись прибегать к угрозам и насилию, чтобы завладеть какими-нибудь частицами мощей, этим предметом их благоговейного почитания.
Большинство византийских церквей лишились, таким образом, своих украшений и богатств, которые составляли их блеск и славу. Священники и монахи греческие со слезами расставались с останками мучеников и апостолов и орудиями страданий Спасителя, охранение которых было возложено на них религией. Этим священным останкам предстояло теперь украшать церкви во Франции и Италии, и они были приняты верующими Запада как самый достославный трофей Крестового похода.
Константинополь был взят 12 апреля. Маршал Шампаньский, описывая сцены и смуты последовавшие за победою, наивно говорит: «Так проведены были праздники Вербного воскресенья».
Всю добычу, собранную в Константинополе, решили сложить в трех церквях. Под страхом смерти и отлучения от церкви запрещено было присваивать себе что-нибудь из этих предметов. Несмотря на подобную двойную угрозу, между крестоносцами конечно нашлись ослушники.
Виллегардуэнь, упоминая о строгости суда над виновными, говорит: «Много было казнено повешением и господин де Сен-Поль велел повесить одного из своих со щитом на шее».
Три части добычи разделили между французами и венецианцами, а четвертую часть отложили в запас. Из части добычи, доставшейся французам, было взято ценностей на 50.000 марок в уплату их долга Венецианской республике.
Хотя Виллегардуэнь и восклицает, что «такой богатой добычи не видано было от создания мира», но в общем распределении оказалось не более как по 20 серебряных марок на каждого рыцаря, по 10 на конного воина и по 5 марок на пехотинца. Все богатства Византии составили сумму, не превышавшую 1.100.000 марок.
Источник — Компиляция на основе книги Жозефа Мишо, «История крестовых походов», и других материалов находящихся в свободном доступе Выложил — Мэлфис К.
Навигация
