Древняя Персия

Завоевательные походы Кира II Великого и образование Персидского царства

В конце VII — начале VI вв. до н.э. в результате разгрома Ассирии и Урарту Мидийская держава овладела обширными пространствами Передней Азии от реки Галиса в Малой Азии до пустынь Центрального Ирана. В состав созданного ею объединения наряду с областями старых цивилизаций был включен и ряд территорий, которые населяли племена, жившие в условиях первобытно-общинного строя или совсем недавно перешедшие к классовому обществу.

Среди таких территорий была и Персида (современный Фарс), располагавшаяся на юго-западе Иранского плоскогорья. Здесь сложилось раннеклассовое общество с характерный для него превращением родоплеменной знати в рабовладельцев, которые стремились к военной добыче и захватам.

Воспользовавшись конфликтом между мидийским царем Астиагом и мидийской знатью, недовольной его политикой централизации власти, персидский царь Кир II (Куруш) в результате трехлетней войны в 550 г. захватил власть над всей страной. Таким образом, Мидийскую империю сменила Персидская империя.

После победы над Астиагом Кир II объединил весь запад Ирана. Он создал сильную армию, которая вербовалась в основном из свободных общинников. На древнеперсидском языке войско называлось “кара”. “Кара” означало также “народ”. В этом выражалась особенность общественного строя Персиды, которая сохраняла еще, подобно другим областям Древнего Ирана, пережитки общинных порядков.

Долгое время Кира восхваляли как организатора армии, которая в течение двух столетий не знала поражений и подчинила себе весь Ближний и Средний Восток. Это оказалось возможным, несмотря на сравнительную малочисленность персов и мидян, общее количество которых не достигало миллиона.

Победы персидского войска до известной степени облегчались тем, что городская знать, храмы и торговые круги древних государств Восточного Средиземноморья были заинтересованы в создании такого объединения, которое способствовало бы расширению торговли.

Полная неудача постигла антиперсидский союз, заключенный в 547 г. до н.э. между Лидией в Малой Азии, Вавилонией и Египтом. Неудача в значительной мере была обусловлена изменой подавляющей части правящей верхушки союзных стран. После победы на лидийской границе, одержанной в 546 г., войска Кира заняли территорию Лидийского государства и захватили его столицу Сарды. Затем Кир подчинил себе греческие города-государства на западном побережье полуострова.

После завоевания Малой Азии Кир начал наступление на Вавилонию. Вавилон был превращен еще Навуходоносором II в мощную крепость, практически неприступную для военной техники того времени. Кир стремился постепенно отрезать Вавилон от окружающего мира и тем самым нанести удар торговле, которую Вавилон вел на востоке с Западным Ираном, а на западе — с Сирией, Финикией и Палестиной.

Греческий историк Геродот и вавилонский историк Берос свидетельствуют о том, что Кир начал непосредственное наступление на Вавилонию после того, как “он покорил всю Азию”. Египетский фараон Амасис не сумел оказать сколько-нибудь серьезную военную помощь своему союзнику — вавилонскому царю Набониду.

С прекращением внешней торговли в среде вавилонской правящей верхушки усилилась группировка, которая ради экономических выгод была готова отказаться от самостоятельности Вавилонского государства и примириться с его включением в состав Персидской империи. Ненадежными оказались и наемные отряды вавилонской армии.

Несмотря на все это, часть вавилонской знати, связанная с армией, решила оказать сопротивление агрессору. Во главе вавилонского войска был поставлен сын Набонида Валтасар (Белшаррусур). В 538 г. Киру удалось захватить основную часть Вавилона, лишь центральная, особо укрепленная часть города, в которой засел Валтасар с отборным военным отрядом, некоторое время оказывала ему сопротивление.

После падения Вавилона Кир вознамерился завоевать последнее из великих древних государств, входящих когда-то в состав Ассирийской державы, — Египет. Однако в это время Египет представлял собой сильное и довольно сплоченное государство, поэтому завоевание долины Нила было весьма нелегким делом. Кир занялся тщательной подготовкой к вторжению в Египет. С этой целью он возвратил на родину иудеев и финикийцев, которые находились в вавилонском плену со времени похода Навуходоносора. Он разрешил иудеям восстановить город Иерусалим, которому предоставил автономию. Тем самым Иудея превращалась в удобный плацдарм для наступления на Египет. Возвращением пленных финикийцев Кир рассчитывал привлечь на свою сторону приморские города-государства Финикии, которые в предстоящей войне с египтянами могли бы оказать ему помощь флотом.

Кир хорошо понимал всю сложность своего похода против Египта, который на долгое время мог отвлечь его основные военные силы, поэтому он решил вначале покорить Бактрию и обезопасить восточные границы империи от вторжения кочевников.

После взятия Вавилона Кир предпринял ряд походов против кочевых племен среднеазиатских степей. Успех сопутствовал ему, пока он ограничивал цели своих военных экспедиций отражением набегов кочевников. Когда же он попытался включить в состав своей империи племена саков-массагетов, кочевавших в степях к востоку от Аральского моря, то встретил упорное сопротивление.

В одном из сражений в 529 г. до н.э. Кир потерпел поражение и был убит. Власть перешла в руки его сына Камбиса (по-персидски — Камбуджия), который уже при жизни отца был его соправителем.

Вступление на престол произошло после тяжелого поражения, нанесенного персам саками-массагетами.

Карта первоначальных персидских территорий и территории Персидской империи после завоеваний Кира Великого и его сына Камбиса

Завоевательные походы персидского царя Камбиса

Несмотря на всю тяжесть поражения, применик Кира, царь Камбис сумел оградить границы восточных областей своей державы от опасности вторжения кочевников. После этого он приступил к осуществлению похода в Египет. В конце 527 г. Камбис направил свои основные силы на запад и на некоторое время остановился в Иудее. Начали подготовку своего флота и финикийские города-государства. Несколько кораблей прислали также города острова Кипр и правитель греческого острова Самос — Поликрат.

Узнав от одного из командиров греческих наемников в Египте — Фанета о недовольстве египетской знати и жречества внутренней политикой фараона Амасиса, который опирался на армию в стремлении укрепить единоличную власть, Камбис попытался завязать сношения с некоторыми из представителей египетской знати.

Персидский царь привлек на свою сторону также арабские племена, кочевавшие в степях и пустынях между Южной Палестиной и Египтом. Камбис обязал их оказывать помощь персидскому войску во время перехода через их области.

Помощь арабских кочевников оказалась весьма полезной, когда в 525 г. армия Камбиса двинулась в поход на Египет. В это время умирает фараон Амасис. На престол вступил его сын Псамметих III. Решающая битва произошла на египетской границе у Пелусия. Понеся тяжелые потери, войско египтян отступило к Мемфису и оказало здесь последнее сопротивление, но через некоторое время было вынуждено сдаться на милость победителя.

При взятии Мемфиса персами был захвачен и фараон Псамметих III со своей семьей и приближенными. Вся долина Нила вплоть до Элефантины подчинилась персидскому царю. Столь быстрая победа над Египтом была обусловлена изменой египетской знати и жречества. Главой изменников был Уджагорресент, командовавший в это время морскими силами Египта.

Уджагорресент открыл морское побережье для финикийского флота, который благодаря этому смог беспрепятственно проникнуть по рукавам Нила в глубь Дельты и подчинить ее Камбису. В своей автобиографической надписи Уджагорресент умалчивает о действиях морских сил Египта и говорит лишь о том времени, когда власть Камбиса над долиной Нила уже установилась и перс, ставший фараоном, приказал ему “быть другом и управителем дворца”.

Для представителя египетской знати Уджагорресента пришедший с востока чужеземец Камбис являлся таким же желанным царем, каким был его отец Кир для правящей верхушки Вавилонии.

Жившие к западу от Египта ливийские племена были напуганы стремительной победой Камбиса над египтянами. Ливийцы добровольно признали господство персидского царя и прислали ему дары. Укрепив, таким образом, свою власть в долине Нила и в смежных с ней областях, Камбис сделал попытку продвинуться дальше на запад, во владения Карфагена, и на юг, в Эфиопское царство.

Вынужденный отказаться от нападения на Карфаген с моря, поскольку, по свидетельству греческого историка Геродота, финикийцы не захотели “идти войной на родных детей”, Камбис задумал осуществить поход по суше. Для этой цели он подготовил военную экспедицию в северо-западную часть ливийской пустыни — к оазису Амона, открывавшему пути на Киренаику и на Карфаген.

Этот поход Камбиса завершился полной катастрофой. Персидское войско погибло в пути в результате песчаной бури. Неудачно закончился и поход на Эфиопское царство. Неся большие потери как от жары и жажды, так и вследствие сопротивления эфиопов, армия Камбиса была вынуждена отступить.

В результате поражения в эфиопской войне в Египте появились слухи о гибели персидского царя. Эти слухи привели к смутам и восстаниям, в которых был замешан и Псамметих III, находившийся в Мемфисе в почетном плену.

Вернувшись из похода, Камбис сурово расправился с теми, кто противился его власти. В надписи Уджагорресента сообщается о “величайшей ярости царя…, подобной которой никогда не было”. Камбис предал казни Псамметиха и велел стереть на саркофагах имена и титулы членов семьи фараона. Он приказал также разрушить те храмы, жречество которых участвовало в восстании.

Но не только волнениями среди египетского населения объяснялась неописуемая ярость Камбиса. В связи со слухами его гибели в персидском войске, оставленном Камбисом в долине Нила под началом его младшего брата Бардии, на последнего стали смотреть как на царя.

Поэтому после возвращения Камбиса из Эфиопского царства Бардия был отослан в Персию и там тайно умерщвлен. Боясь заговора в войске, верхушка которого была недовольна деспотизмом царя, Камбис предал смертной казни и несколько других знатнейших персов.

Государственный переворот Гауматы и восстановление династии Ахеменидов

Вскоре после смерти Бардии Камбис получил тревожные известия из Ирана, где появился самозванец, называвший себя Бардией. Самозванцем был некий маг Гаумата. В Бехистунской надписи, повествующей об этих событиях, сообщается, что, когда в 522 г. до н.э. Гаумата объявил себя Бардией, “весь народ взбунтовался и перешел от Камбиса к нему, и Мидия, и другие страны. Гаумата захватил царство”.

Однако движение, возглавленное Гауматой, началось несколько раньше, и не в Персиде, а в Мидии. Согласно Геродоту, узурпация царской власти магом-самозванцем рассматривалась как переход власти в государстве от персов снова к мидянам. Смерть Камбиса, который при загадочных обстоятельствах умер в июле 522 г. на пути из Египта в Иран, укрепила власть Гауматы.

Из-за скудости источников невозможно выяснить истинную причину успехов самозванца. Маг-узурпатор был представителем мидийского жречества. Гаумата приказал разрушить святилища — центры родовой культуры — и отнял у кары “по общинам” пастбища, имущество и “домашних людей” (как полагают исследователи, рабов).

В интересах мидийской знати Гаумата пытался разрушить еще сохранившуюся общинную организацию Персиды с целью нанесения ущерба персидским воинам-общинникам. Однако значение переворота Гауматы не ограничивалось только этим. В сложной по своему составу державе переплетались разнообразные и противоречивые интересы. Геродот сообщает, что “маг разослал по всем народам своего царства распоряжение о свободе от военной службы и от податей на три года” и что, когда он погиб, “все в Азии жалели о нем, за исключением самих персов”.

Народы завоеванных Киром и Камбисом стран и отдельные группировки правящей верхушки были ожесточены тяжкими поборами и различными повинностями в пользу Персидской державы и поддерживали Гаумату. В то же время именно политика Гауматы, мало отличавшаяся от политики Ахеменидов, привела к восстанию народных масс в Маргиане.

Наибольшее недовольство реформы Лжебардии вызвали у войска Западного Ирана и у персидской знати, которая примыкала к царскому роду Ахеменидов. Враждебные самозванцу на западе Ирана силы возглавил 27-летний военачальник Дарий, сын Гистаспа (по-персидски — Дараявауш, сын Виштаспы), представитель младшей ветви царского рода Ахеменидов. С помощью шести других представителей персидской племенной знати Дарий организовал в Мидии убийство мага Гауматы в том же 522 г. до н.э.

По вступлении на престол Дарий восстановил родовые святилища персов, разрушенные самозванцем, вернул отнятые у кары пастбища и скот. Он вернул привилегированное положение войску, в котором служили все свободные люди Западного Ирана, и лишил завоеванных Киром и Камбисом тех льгот, которые были дарованы им самозванцем.

На Бехистунской скале Дарий увековечил события начала своего царствования. Эта скала является последним отрогом горной цепи, которая окаймляет на востоке долину Керманшаха, к северу от древнего Элама. Здесь, на большой высоте, клинописным слоговым письмом была вырезана большая надпись в 400 строк на древнеперсидском языке и ее переводы на эламский и аккадский языки. Над надписями изваян рельеф, который изображает Дария, торжествующего над связанным магом Гауматой и восемью вождями мятежных областей.

Возвращение династии Ахеменидов господствующего положения вызвало восстание ряда западных областей державы, прежде всего Элама и Вавилонии. Элам скоро подчинился, но подавление восстания в Вавилонии потребовало нескольких месяцев. А тем временем от Дария снова отпали Элам, Мидия, Египет и Парфия. Среди мятежных областей в Бехистунской надписи названа и Маргиана.

Восстания на востоке державы Ахеменидов отличались от западных. Мятежи на западе империи не выливались в подлинно народные движения. Об этом свидетельствуют сравнительно небольшие потери при их подавлении. В то же время на востоке Дарию пришлось иметь дело с подлинно народным восстанием против знати, которое вспыхнуло в Маргиане еще при Гаумате.

В декабре 522 г. Маргиана была разгромлена с беспредельной жестокостью. Непокорная Дарию область была буквально залита кровью. Количество казненных повстанцев превысило 55 тыс. человек. В плен взято 6 572 повстанца.

В Бехистунской надписи Дарий хвастливо заявляет, что только в течение одного года он одержал 19 побед, захватил в плен 9 “царей” и полностью восстановил Персидскую державу.

Государственный аппарат Персидской империи

Если иметь в виду время правления Кира II и Камбиса, то можно говорить лишь о военном владычестве персов над покоренными странами. По свидетельству Геродота, “в царствовании Кира, а затем Камбиса в Персии определенной подати не существовало вовсе, но подданные приносили подарки”. Персидская держава представляла собой непрочный конгломерат народностей и племен, которые существенно различались по уровню своего развития, формам хозяйственной жизни, языку и культуре. В западной части империи господствовали рабовладельческие отношения, а в восточной части многие племена жили еще в условиях первобытнообщинного строя.

Под словом “подарки” подразумевались произвольно взимаемые поборы, а не твердо установленные постоянно действующим административным аппаратом налоги. Именно отсутствие администрации обусловило столь быстрый распад Персидской империи после смерти Камбиса и Гауматы.

Введение устойчивой административной системы управления завоеванными странами приписывается Дарию I. Проведенные Дарием в начале царствования реформы были направлены на максимальное укрепление центральной власти. Опираясь на армию, Дарий достиг этой цели. Характер Персидской монархии четко проступает в одной из надписей, составленных во время правления Дария, — в так называемой Накширустемской надписи “Б”, являющейся апологией единоличного правления.

Теперь только царь имел право награждать и наказывать. Ослушание “царя царей” грозило жестокими карами даже самым знатным персам. Так, один из шести участников заговора против Гауматы был предан смертной казни за пренебрежительное отношение к строгому придворному церемониалу вопреки данному Дарием обещанию “оберегать” соучастников убийства Гауматы.

Исключительное положение в государстве Ахеменидов занимало население собственно Персиды. Государственный аппарат, привилегированные части войска комплектовались прежде всего из персов, поэтому не только персидская знать, но в известной мере и персидские общинники поддерживали царскую власть.

Основу бюджета Персидской монархии составляли государственные налоги, а также доходы царского хозяйства. Баснословные в глазах греческих историков доходы персидского царя шли на содержание пышного царского двора со всем его придворным штатом, роскошными дворцами и садами.

Больших расходов требовал и обширный чиновничий штат, в частности, царская канцелярия с многочисленными писцами, которые знали различные языки, на которых говорили в империи, и архивом, где хранились документы делопроизводства.

Во главе административного аппарата стоял совет из семи знатнейших вельмож, в число которых входили участники заговора против Гауматы или их преемники и, кроме того, верховный сановник государства, который назывался тысяченачальником.

Промежуточным звеном между центральной администрацией и администрацией области являлся крупный сановник, носивший весьма характерный титул — “глаз царя”, а также его помощники, называвшиеся столь же образно — “глаза и уши царя”.

Персидский царь Дарий I

Персидские сатрапии

В государственную казну Вавилония платила 1000, а Египет — 700 талантов серебра. Одна Персида была освобождена от налогов, а при Дарий I — и от строительных и транспортных работ, к которым привлекалось население прочих сатрапий. Совокупный налог, ежегодно поступавший из всех сатрапий, равнялся 14 560 талантам (свыше 400 тонн) серебра. Все государство при Дарии было разделено на 20 областей — сатрапий, каждая из которых должна была платить в качестве налога определенное количество талантов серебра.

Только сатрапия Индия, подчиненная в первые годы правления Дария, вносила налог не серебром, а золотом.

При Дарии и его преемниках это огромное количество драгоценного металла в значительной мере накапливалось как сокровище. Геродот сообщает, что полученный в виде налогов металл расплавлялся, и им “наполняли сосуды, затем глиняная оболочка снималась. Всякий раз, когда требуются деньги, царь велит отрубить металла, сколько ему нужно”. За установление Дарием определенного налога персы называли его торгашом.

Сатрап — правитель области — являлся неограниченным повелителем ее гражданского населения. Обычно сатрапами были знатные персы, однако некоторые области с разрешения царя возглавлялись их прежними правителями. Например, в Египте кое-где сохранялись старые монархи, которые по существу являлись персидскими наместниками. Во всех важнейших делах они безоговорочно подчинялись воле сатрапа.

Основной задачей сатрапов было немедленное обеспечение выполнения приказов царя и исправное поступление в царскую казну налогов. В своей монархии Дарий установил более сложный и более четко действующий налоговый механизм, чем тот, который существовал в Ассирии, хотя и ассирийские цари похвалялись в своих надписях той “тяжелой данью”, которой они обложили побежденные народы.

Существующие в монархии Дария налоги были сущим бедствием практически для всех слоев населения.

Тяжесть налогов усугублялась способом их взимания. Персидское государство систематически отдавало сбор налогов на откуп. При этой системе откупщик, выплачивающий вперед установленную сумму налогов, получал за это право взимать с населения значительно большую сумму.

В качестве откупщиков выступали группы богачей, например, в Вавилонии — представители торгово-ростовщического рода Мурашу. Документы архива этого рода красноречиво свидетельствуют о методах хозяйствования откупщиков.

Так, в одном документе от 425 г. до н.э. сообщается о том, что агенты Мурашу во время взимания налогов разгромили два больших поселения и ряд более мелких населенных пунктов. Дело дошло до того, что персидский чиновник Багадата, ведавший делами пострадавших поселений, подал на этих агентов в суд. Представитель торгового рода Мурашу опротестовал обвинение, но “ради миролюбия”, во избежание судебного дела, согласился дать Багадате 350 мер ячменя, 1 меру полбы, 50 мер пшеницы, 50 сосудов старой и столько же сосудов новой финиковой водки, 200 мер фиников, 200 голов мелкого скота, 20 голов крупного скота и 5 талантов шерсти. Багадата принял эту огромную взятку и согласился замять поднятое им судебное дело.

Этот документ наряду с другими подобными ему свидетельствует о полной беззащитности населения в государстве Ахеменидов.

При сохранении почти неограниченной власти сатрапов над местным населением Дарий вместе с тем подчинил все военные гарнизоны, располагавшиеся в крупных городах сатрапий, особым военачальникам, совершенно неподконтрольным сатрапам. Таким образом, обеспечивался необходимый для центральной власти взаимный контроль, о котором греческий историк Ксенофонт сообщает следующее: “Если военачальник недостаточно защищает страну, начальник (мирных) жителей и заведующий обработкой земли доносит, что трудиться нельзя вследствие отсутствия охраны. Если же военачальник обеспечивает мир, а у начальника обрабатываемая земля мало населена, не обработана, то на последнего доносит военачальник”. Такой контроль над деятельностью сатрапов должен был противодействовать их сепаратистским устремлением.

Деятельность сатрапа контролировалась также приставленным к нему царским писцом. В пограничных наместничествах, например, в Египте, Малой Азии, сатрап был одновременно и военачальником. В таких случаях царский писец оставался единственным наблюдателем за деятельностью сатрапа.

Над всеми военачальниками отдельных сатрапий стояли пять главных военачальников, каждому из которых были подчинены основные военные силы нескольких сатрапий. Во времена Дария I надежное ядро армии составляли персидская пехота и конница. Сознавая значение персидского народа-войска (кары) для безопасности империи, Дарий завещал своим преемникам: “Если ты так мыслишь: я не хочу бояться врага — то оберегай этот народ (персидский)”.

Наряду с персами армия пополнялась мидянами, представителями восточно-иранских племен и, наконец, частями, набранными в других покоренных областях. Персидские военачальники следили за тем, чтобы в гарнизоны крепостей сатрапий не включались местные уроженцы.

Сохранились многочисленные папирусы конца V в. до н.э. из Элефантины в Египте, где находилась большая пограничная крепость. Папирусы написаны на арамейском языке и представляют собой архив иудейской общины, часть членов которой состояла в гарнизоне местной крепости.

Египтяне не входили в состав гарнизона элефантинской крепости, а допуск египетских воинов в ее пределы рассматривался даже как преступление. Персов и вообще иранцев в Элефантине было немного. Они состояли преимущественно в командном составе гарнизона.

Управление Персидской империей

Обширная персидская империя нуждалась в хороших дорогах — во-первых нужно было поддерживать постоянную связь с различными частями империи, а во-вторых, иметь возможность быстро перебросить войска в непокорный регион. По этим причинам древнеперсидские дороги были ничуть не хуже древнеримских.

Геродот, путешествовавший по этим дорогам и получивший возможность познакомиться с рядом областей Передней Азии, обстоятельно описал так называемую “царскую дорогу”, которая соединяла Эфес на западном побережье Малой Азии с Сузами — главной резиденцией царя в далеком Эламе. Чтобы в мирной обстановке держать население в повиновении, персы располагали достаточными военными силами в сатрапиях. Но во время крупных восстаний или при вторжении внешнего врага главные военачальники должны были спешно перебрасывать войско в наиболее опасные районы.

На протяжении двух с половиной тысяч километров, примерно через каждые двадцать пять километров, были расположены станции со служебными помещениями. Сатрапы областей, через которые проходила дорога, обязаны были следить за безопасностью передвижения путешественников, торговцев и т.д. и жестоко карать преступников, угрожавших их жизни и имуществу.

Обширное Персидское государство пересекали и другие дороги. На определенном расстоянии друг от друга находились посты всадников, которые обслуживали царскую почту по принципу эстафеты. Геродот писал, что “среди смертных существ нет такого, которое достигало бы места назначения быстрее персидского вестника”. Кроме царской почты в Персидской империи, как и в Ассирийской, в качестве средства связи применялась сигнализация огнем.

Наряду с расширением сети сухопутных дорог большое внимание обращалось и на водные пути. В связи с завоеванием Северо-западной Индии смелому мореходу Скилаку из Карианды в Малой Азии было поручено исследовать устье Инда и установить возможность непосредственной морской связи со странами Запада.

Корабли Скилака, отправившиеся от берегов Инда, на тридцатом месяце путешествия по Индийскому океану прибыли к северо-западному побережью Красного моря, откуда финикийские моряки отправились в свое время по повелению фараона Нехо в путь вокруг Африки. Удача экспедиции Скилака побудила Дария довести до конца начатые Нехо работы по прорытию канала, соединяющего Нил с Красным морем. После завершения этого грандиозного проекта вдоль берега канала были воздвигнуты большие каменные плиты с надписями.

Более упорядочнее стало вестись денежное хозяйство государства. Была введена единая чеканная монета, причем право чеканки золотой монеты принадлежало исключительно царю. Сатрапы могли чеканить серебряную монету, а автономные города и области выпускали медные деньги.

Золотая монета персидских царей весом в восемь граммов и с изображением царя в виде лучника называлась дариком. Она имела хождение не только в самой империи, но и в соседних странах, в частности, в Балканской Греции, где высоко ценилась. Распространение денег в монетной форме облегчало развитие торговли в Персидском государстве. Оно же обусловило дальнейшее обогащение связанных с нею рабовладельцев, особенно в Вавилоне. Богатые торгово-ростовщические дома, такие, как, например, род Эгиби, игравший заметную роль еще во времена самостоятельности Вавилонии, теперь значительно увеличили свои операции.

Подобные дома были основаны не только в Вавилоне, но и в других городах Двуречья и в прочих сатрапиях Запада. Таким же был и упомянутый в связи с системой откупов торгово-ростовщический дом Мурашу в Ниппуре. Судя по документам архивов родов Эгиби и Мурашу, их торговые дома обслуживали обширные районы державы и имели среди своих должников даже представителей царской семьи.

Местные крупные рабовладельцы являлись социальной опорой царской власти в покоренных странах. В государственном аппарате Ахеменидов они видели надежную защиту против восстаний бедняков и рабов. Кроме того, представителям персидской знати в сатрапиях выделялись крупные земельные владения. Эти земли обрабатывались сотнями рабов. Дома владельцев представляли собой мощные крепости со стенами из восьми сырцовых кирпичей в толщину.

Дарий стремился привлечь на свою сторону и местное жречество. В угоду жрецам Мардука он сделал Вавилон одной из столиц своей державы наряду с Персеполем, Сузами и Экбатанами.

В надписи Уджагорресента сообщается о восстановлении Дарием школы врачей в Саисе. При этом Уджагорресент особо подчеркивает, что Дарий включил в нее “книжниками” “сыновей мужа” (т.е. знатных) “и не было среди них сыновей бедняков”. Дарий реставрировал также ряд египетских храмов и возвратил им доходы, которые были отняты у них Камбисом. Подобно фараонам, сатрап персидского царя назначал жрецов, следя за тем, чтобы в их число не попали случайные лица.

По отношению к греческим храмам в Малой Азии Дарий проявил не меньшую заботливость. Когда наместник западной части Малой Азии Гадат не посчитался с привилегиями, дарованными царем храмам, Дарий пригрозил ему своей немилостью: “за то, что ты скрываешь мое расположение относительно богов, ты, если не переменишься к лучшему, испытаешь мой справедливый гнев…”.

Центральная власть ощущала потребность в законодательных нормах, которыми должны были руководствоваться сатрапы и их помощники. В надписях Дарий подчеркивал, что установленный им “закон” сдерживал страны, входившие в его державу, и что этого “закона” они боялись.

Общегосударственное законодательство должно было учитывать законы покоренных стран, чтобы стать приемлемым и для господствующих классов отдельных сатрапий. Есть сведения, что персидская царская администрация собирала данные о законах, которые действовали в покоренных ими странах, в частности, в Египте. К сожалению, о самом сборнике законов всей Персидской монархии, если он был действительно составлен, исследователи не располагают никакими данными.

Внешняя политика персидского царя Дария I

Уже в первые годы царствования царя Дария I была покорена часть Северо-Западной Индии. Тогда же персам стали подвластны острова Эгейского архипелага. Сохранение мощи персидского народа-войска, а также сближение с правящей верхушкой покоренных народов значительно укрепили Персидское государство. Это позволило ему перейти к активной внешней политике.

В так называемой Накширустемской надписи “А” дан список стран народов, которые входили в состав Персидской империи. Семь из них, упомянутые в списке последними, были завоеваны войсками Дария после 517 г. до н.э. Прежде всего, это “саки, которые за морем”, отождествляемые с саками-массагетами, которые населяли территорию к востоку от Аральского моря.

В той же надписи сохранилось свидетельство о покорении персами фракийцев — народа, жившего уже в Европе, к западу от проливов, соединяющих Черное и Эгейское моря. Согласно Геродоту, этот народ при единодушии всех его племен “был бы неодолим и могущественнее всех народов”. Однако единодушия среди фракийских племен в то время не было, поэтому Дарий вслед за “саками, которые за морем”, отметил среди подвластных ему стран и Фракию, называемую в персидских надписях “Скудра”.

Затем полководец Дария — Мегабаз завоевал греческие города на северном побережье Эгейского моря. Таким образом, в числе подвластных Ахеменидам народов попали и “щит носящие ионийцы”.

Укрепившись на европейском берегу Эгейского моря, Дарий предпринял в 514 — 513 гг. поход через Геллеспонт и Фракию в Северное Причерноморье.

Перейдя Дунай, большое персидское войско углубилось в скифские степи. Скифы тревожили Дария постоянными нападениями своей конницы, но уклонялись от решительного сражения. Отступая в глубь страны и увлекая за собой неприятеля, они поджигали на его пути степь и засыпали колодцы.

Истощив свои силы, персы были вынуждены двинуться в обратный путь, оставив часть войска во Фракии. Постигшая Дария неудача сильно подорвала военный авторитет Персидской монархии.

В 500 г. до н.э. в Милете — крупнейшем из греческих городов Малой Азии — вспыхнуло восстание. Его сразу поддержали все ионийские города. Ставленники персов были повсеместно свергнуты восставшим населением. Предвидя неравную борьбу с гигантской Персидской империей, повстанцы обратились с призывом о помощи к европейским грекам. Но на этот призыв откликнулись лишь Афины, пославшие 20 кораблей, и город Эретрия на острове Эвбея, приславший 5 кораблей.

Несмотря на отсутствие единого командования и постоянные разногласия, восставшие на первых порах добились успеха. Им даже удалось разрушить Сарды — резиденцию персидского сатрапа в Малой Азии. Но вскоре персы подтянули силы и овладели рядом восставших городов.

В 494 г. персы наголову разбили греков в морском сражении у острова Лада. В том же году персы взяли штурмом Милет. Большая часть его жителей была перебита или продана в рабство. Город был опустошен. Это событие произвело сильнейшее впечатление на греков. Когда в афинском театре была поставлена трагедия Фриниха “Взятие Милета”, зрители рыдали.

Участь Милета разделили и другие греческие города Малой Азии. К лету 493 г. восстание было окончательно подавлено. Помимо численного перевеса персов определенную роль в неудаче этого восстания сыграло и предательство ионийской аристократии. Семилетнее ионийское восстание послужило поводом к началу греко-персидских войн, сыгравших огромную роль в дальнейшей истории Греции и Персидской державы.

Раскопки царского дворца в Персиполе

Особенности развития Персидской империи

Держава Ахеменидов, которая возникла в VI в. до н. э., включила в свой состав огромную территорию — значительную часть Средней Азии, нагорье Ирана, часть Индии, всю Переднюю и Малую Азию, а также Египет. Персидская империя оказалось вовлеченной в сложные взаимоотношения с городами-государствами Средиземноморья, в первую очередь с Грецией. Временами Персидская держава даже включала в свой состав высокоразвитые греческие полисы Малой Азии — Милет, Самос, Эфес и другие.

Уровень развития отдельных областей Персидского государства весьма различался. Объединение различных, покоренных Ахеменидами, стран в рамках одной державы на протяжении двух столетии не смогло сгладить этих различий ни в экономике, ни в социальных отношениях.

Однако существовали и общие для многих областей черты. Одной из таких черт было распространение железа, которое прочно вошло в обиход всюду, даже у периферийных племен Персидской империи, а также в Египте, где железный век начался лишь в VII — VI вв. до н. э. Путешествовавший по Египту в V в. до н. э. Геродот уже считал само собой разумеющимся, что египтяне, так же как греки и другие народы, пользовались железными орудиями.

В деловых папирусах V в. до н.э. железные вещи неоднократно упоминаются при перечислении предметов домашнего обихода. Железо при этом называется после меди как более дешевое. Впрочем, каменные орудия и в это время не исчезли окончательно, и не только из обрядового употребления, но и из сельского хозяйства. Серпы с кремневыми лезвиями употреблялись в Египте до IV — Ш вв. до н.э.

Сельское хозяйство, которое являлось основой существования общества того времени, в державе Ахеменидов играло первостепенную роль. Самая организация и техника сельского хозяйства практически не отличалась от предыдущих периодов. Почти всюду основой земледелия являлось искусственное орошение. Поэтому правящая верхушка стремилась держать оросительную систему в своих руках.

В старых культурных областях Передней Азии наряду с трудом общинников в широких размерах применялся в сельском хозяйстве и труд рабов. В областях собственно Ирана земледельческим трудом были заняты, в основном, свободные общинники. В степных районах Центрального и Восточного Ирана и Средней Азии главным занятием кочевого и полукочевого населения было скотоводство. Здесь рабовладение было развито слабо.

В Персидской монархии было широко распространено ремесленное производство, причем отдельные области славились тем или иным видом ремесла. Города и храмово-городские общины с сосредоточенным в них ремеслом имелись, главным образом, в Вавилонии — в первую очередь, сам город Вавилон, — а также в Сирии и в Палестине, в Финикии и в Малой Азии (греческие полисы).

Все эти города одновременно являлись центрами торговли и в значительной мере политическими центрами. В Иране существовали только города-резиденции и укрепленные сельские поселения. Ремесло здесь еще лишь начинало отделяться от сельского хозяйства. Знаменитые дворцы персидских царей были созданы трудом ремесленников из различных стран. Издалека привозились и строительные материалы, и готовые детали здания, даже такие, как колонны. В Сузах, во дворце Дария I, была обнаружена сообщающая о строительстве этого дворца надпись со следующим текстом:

“…Земля была вырыта в глубину… гравий засыпан и кирпичи сформованы, и эту работу сделали вавилоняне. Дерево, называемое кедр, было привезено с гор Ливана. Ассирийцы довезли его до Вавилонии. Карийцы и ионийцы привезли его из Вавилонии в Элам. Дерево, называемое яка, привезли из Гайдары и… Кармании. Употребленное здесь золото привезли из Лидии и Бактрии. Камни капаутака (лазурит) и сикаба, употребленные здесь, привезли из Согдианы. Камень ахшайна (гематит) привезен из Хорезма. Употребленные здесь серебро и бронза привезены из Египта. Украшения стен крепости привезены из Ионии. Слоновая кость, употребленная здесь, привезена из Эфиопии, Индии и Арахосии. Употребленные здесь каменные колонны привезены из города, называемого Абирадуш в Сузиане. Каменщики сделали их там. Ионийцы и лидийцы привезли их сюда. По золоту работали мидяне и египтяне. Ишмалу делали лидийцы и египтяне, кирпичи делали вавилоняне и ионийцы. Стены укреплений украшали мидяне и египтяне”.

Торговля в Персидском государстве получила значительное развитие. Она носила частью местный характер, например, в виде обмена между оседлыми и кочевыми народами, но существовала и торговля между различными областями державы. С соседними странами торговля, в основном, велась предметами роскоши, но также тканями и некоторыми сельскохозяйственными продуктами, в частности, зерном, финиками.

Торговля осуществлялась по большим магистралям, которые пересекали страну в разных направлениях. Основной торговый путь начинался в Лидии в Сардах, пересекал Малую Азию, выходил к переправам на Евфрате и затем шел на Вавилон. Оттуда несколько путей вели в глубь страны. Один — на Сузы и дальше в персидские резиденции царя, Пасаргады и Персеполь. Другой путь вел из Месопотамии на Экбатаны — столицу Мидии и дальше в восточные сатрапии государства. В направлении с юга на север Переднюю Азию пересекал путь, который шел от торговых городов Сирии и Финикии к Черному морю и странам Закавказья. Значительную роль в торговле играл также прорытый при Дарий I канал из Нила в Красное море.

Однако товарные отношения не проникали глубоко в экономику державы Ахеменидов. В основном, хозяйство государства оставалось натуральным. Каждая из областей Персидской монархии составляла замкнутое экономическое целое. Денежное обращение приводило лишь к скоплению богатств в руках немногих торговцев, ростовщиков и высших представителей администрации. Введенная Дарием единая монетная система в ряде областей, например, в Египте и, особенно в восточной части державы, прививалась сравнительно медленно.

Персидскому царю, членам царской семьи и крупнейшим представителям ахеменидской администрации принадлежали обширные хозяйства, которые были расположены в разных областях государства. В состав этих хозяйств входили как земельные владения, так и ремесленные мастерские. В них работали люди, которые обозначались иранскими терминами “мания” или “грда”, или, по-эламски, “курташ”.

Грда являлись рабами. Они состояли преимущественно из военнопленных и подвергались клеймению. В царских хозяйствах грда, помимо выполнения ими сельскохозяйственных и ремесленных работ, использовались на строительстве дворцов. Уже с V в. до н.э. в число грда попадают беднейшие слои персидских общинников, которые выполняли повинности на царя и постепенно низводились до положения рабов.

Занятых в сельском хозяйстве грда селили по деревням. Например, в Иране существовали целые селения военнопленных греков из того или иного полиса. В царских хозяйствах грда получали натуральное содержание в виде овец и вина, которые они частично потребляли сами, а частично обменивали на провиант, одежду и утварь. Часть иранской знати, в особенности в восточных областях, вела патриархальное хозяйство. Масса иранского населения по-прежнему состояла из свободных воинов-общинников.

Подвластные ахеменидской монархии области фактически делились на две группы. К одной принадлежали обширные пространства Восточного Ирана, а также Средней Азии и других периферийных областей, где рабовладение было еще слабо развито, господствовало натуральное хозяйство и продолжали существовать многие пережитки первобытнообщинного строя.

Рядом с более развитыми земледельческими областями и вперемежку с ними здесь были расположены территории племен, как оседлых, так и кочевых. Наиболее важными из земледельческих областей были расположенные на юге Средней Азии и в прилегающих частях Восточного Ирана — Гиркания к юго-востоку от Каспийского моря, Парфия (центральная часть Южного Туркменистана и примыкающие к ней части Ирана, частично населенные кочевниками), Маргиана (долина реки Мургаба), Арейя (Северо-Западный Афганистан, Бактрия) север Афганистана и юг Таджикистана, Согдиана, которая находилась к северу от Бактрии, между Аму-Дарьей и Сыр-Дарьей, древними Оксом и Яксартом, а также выдававшийся далеко на север по нижнему течению Окса Хорезм. С севера эти области были окружены степями, заселенными племенами кочевников — дахов, массагетов, саков.

Другую группу составляли наиболее развитые в хозяйственном отношении среднеазиатские сатрапии державы Ахеменидов. Они и давали основную массу доходов персидским царям и были экономическим центром государства. С этих областей — Малой Азии, Заречья (области к западу от реки Тигра — Сирия, Финикия, Палестина и Северная Месопотамия), Армении, Вавилонии, Элама, Лидии — персидские цари получали в виде налогов вдвое большую сумму, чем со всей остальной империи.

В областях Передней Азии в основных чертах сохранялись те общественные отношения, которые сложились еще в период господства ассирийцев — в VIII — VII вв. до н.э. Основная территория, составлявшая собственность царя, была заселена общинниками, которые не имели права покидать своей общины. Они были обложены многообразными тяжелыми налогами, пошлинами и повинностями в пользу царской казны. На этой же территории находились имения самого царя и крупной персидской знати. Другая часть земель принадлежала храмам и городам.

По своему социально-экономическому строю к этой группе областей примыкал и Египет. Но в отличие от других сатрапий Египет был наименее связан с Персидской монархией. В течение VI — IV вв. значительную часть времени Египет вообще не находился под властью персов.

Персидское завоевание не оказало значительного влияния на общественный строй областей Средней Азии. Оседлое население этих областей занималось скотоводством и земледелием, которое играло в его жизни большую роль. Как и в других областях, земледелие здесь было невозможно без искусственного орошения, и потому персы, захватив ирригационную систему, приобрели тем самым дополнительную возможность эксплуатировать местное население.

В V — IV вв. в Средней Азии возникли большие города с цитаделями и рынками. Так, Мараканда имела 70 стадиев в окружности, т.е. около 10 миль. Наличие цитаделей в городах указывает на существование отделенной от народа власти. Правители областей, происходившие из племенной знати, жили в неприступных крепостях и временами собирались на съезды в Бактрии. Примитивные государственные образования на территории Бактрии существовали еще до персидского завоевания.

Правительство Ахеменидов держало эти сатрапии в подчинении при помощи своего административного аппарата, эксплуатировало их, но сохраняло в неприкосновенности их внутреннюю организацию, в частности военную. Как оседлое земледельческое население Восточного Ирана и Средней Азии, так и кочевники играли значительную роль в ахеменидской армии.

Письменность Персидской империи

Внешний вид употреблявшихся персами для письма знаков напоминал клинописные знаки вавилонян. Однако принцип обозначения звуков языка стал совсем иным. От словесно-слогового письма, где каждое слово или каждый слог обозначались особым знаком, персы при Ахеменидах перешли к системе, близкой к алфавитной. Эта заимствованная у мидян полуалфавитная система применялась при письме на древнеперсидском языке, которым пользовались при дворе Ахеменидов.Для управления обширным государством персидские цари нуждались в развитой системе письменности. Персы являлись наследниками культурного богатства старых государств Древнего Востока. Поэтому они заимствовали клинопись, которая впервые была создана в Двуречье.

Впервые письменное оформление этот язык получил при Кире Старшем. Но в разноязычной и разноплеменной стране трудно было ограничиться одним официальным языком. Официальными были также язык ближайшей к Персиде страны со старой культурой — эламский и язык главнейшей из переднеазиатских областей — вавилонской, а в Египте наряду с этими тремя еще и египетский.

Но в хозяйственной жизни городов Вавилонии продолжал использоваться аккадский язык. В Эламе, а для деловых документов и в самой Персиде, был распространен эламский язык. Об этом свидетельствует обнаруженный в Персеполе хозяйственный архив. Кроме того, в период правления Ахеменидов ведущее значение как язык деловой переписки и международных отношений приобрел один из семитических языков, который имел широкое распространение по всему Переднему Востоку, а именно арамейский язык, вернее, один из его диалектов (“имперский арамейский”, или арамейское “койнэ”),Главным образом, эти языки использовались в надписях.

В рассказе о победах Дария, высеченном на Бехистунской скале, в надписях на стенах царских дворцов, на золотых и серебряных досках, клавшихся в фундамент здания, на каменных стелах, которые воздвигались по случаю открытия канала, на цилиндрических печатях — везде употреблялся официальный язык государства Ахеменидов.

По-арамейски писали уже не клинописью, но особым (финикийским по происхождению) алфавитным письмом, которое в истории культуры Азии сыграло большую роль. Для письма пользовались кожей, папирусом или глиняными черепками. Это письмо явилось исходной точкой развития целого ряда алфавитов, отчасти существующих в Азии до сих пор.

Архитектура и скульптура Персидской империи

В своих резиденциях персидские цари возводили постройки, которые должны были демонстрировать представителям покоренных народов могущество и величие владык мировой державы. Наиболее ранним памятником ахеменидской архитектуры является Дворец Кира в Пасаргадах. Этот дворец был целым комплексом сооружений, окруженных стеной.

В нескольких местах на развалинах сохранилась старейшая древнеперсидская надпись: “Я, царь Кир, Ахеменид”. Там же в Пасаргадах сохранилась почти полностью гробница Кира. Это небольшое сооружение из камня, похожее на жилой дом с двускатной крышей, стоящее на фундаменте из шести высоких ступенек. По сведениям античных авторов, в этой гробнице на золотом ложе покоилось набальзамированное тело Кира.

Гробница Кира существенно отличается от других известных ахеменидских и мидийских царских гробниц, которые являются не архитектурными сооружениями в прямом смысле слова, а высеченными в скале нишами, украшенными архитектурными деталями и скульптурными рельефами.

В Бехистунской надписи царь Дарий сообщил о восстановлении разрушенных Гауматой святилищ. В Пасаргадах и в современном Накш-и-Рустеме, недалеко от Персеполя, где находятся царские гробницы, сохранились странные постройки в виде высоких башен без окон и без всяких украшений. Предполагается, что это храмы.

Постройки дворцового типа в Персеполе, который стал царской резиденцией со времен Дария I, расположены на искусственно приподнятой платформе и представляют при всем разнообразии архитектурных форм единый ансамбль. Целью создания этого ансамбля было прославление могущества Персидского государства.

Все здания, кроме одного, возведенного во второй половине IV в. до н.э., построены по приказу Дария I и Ксеркса I в начале V в. по единому плану. В Персеполе хорошо представлены два типа дворцовых построек. Один — жилой зимний дворец, так называемая “тачара”. Другой — парадный открытый зал с покоящимся на высоких тонких колоннах деревянным перекрытием, так называемая “ападана”. К этому же типу примыкает так называемый стоколонный зал, который был построен при Ксерксе.

Совсем иного типа сооружением является дворец Дария в другой царской резиденции — древней эламской столице Сузах. Там дворцовые постройки сгруппированы вокруг центрального двора по принципам древней архитектуры Двуречья. Все эти архитектурные сооружения разных типов свидетельствуют о том, что стиль времени Ахеменидов сложился из многих элементов. Эти постройки возводились, как сообщают древнеперсидские надписи, мастерами разных народов и племен. Поэтому, наряду с несомненно местными иранскими элементами у них запечатлелись месопотамские, греческие и египетские элементы.

Царские гробницы-ниши в Накш-и-Рустеме также примыкают к памятникам архитектуры. Вход в каждую нишу был оформлен как портик с четырьмя колоннами, которые были обозначены рельефом на плоскости скалы. Это — старинная традиция, так как такие же скальные гробницы, но более раннего, мидийского, времени были обнаружены в Иранском Азербайджане и Иранском Курдистане. В основу архитектуры царских скальных гробниц и дворцов Персеполя был положен план обыкновенного сельского дома, который сохранился до нашего времени в качестве основы современного крестьянского жилья в Средней Азии, Иране и Закавказье.

Наряду с архитектурой наиболее ярким выражением ахеменидского искусства явилась монументальная скульптура в виде рельефов. Скульптура Персидской монархии украшала дворцы в Пасаргадах, в Персеполе и Сузах, гробницы в Накш-и-Рустеме, или существовала как самостоятельный памятник, о чем свидетельствуют рельефы и надписи на Бехистунской скале.

Ритм рядов фигур воинов или данников, который сочетался с ритмом самого архитектурного сооружения, подчеркивал величественность и церемониальность этого искусства. В скульптуре особенно ясно видно, сколь многим персидское искусство обязано Двуречью. Не только трактовка человеческой фигуры и технические приемы, но и отдельные образы, например, крылатые быки у входа, объясняются исключительно сильным влиянием ваятелей Вавилонии и Ассирии.

Ахеменидское искусство не знало круглой монументальной скульптуры. Однако греческие писатели сообщали о том, что в резиденциях персидских царей были статуи работы греческих мастеров. Здания украшались не только каменными рельефами, но и цветными изразцами, а также росписью, золотыми орнаментальными деталями, резьбой по дереву и инкрустацией из слоновой кости.

Художественное ремесло в Персидском царстве достигло высокого уровня. В художественном ремесле ахеменидского времени заметно переплетение уже несколько иных элементов, чем в официальной и торжественной архитектуре и монументальной скульптуре. Хотя ремесло, особенно имевшее материалом драгоценные металлы, обслуживало высшие слои персидского общества, все же в нем проявлялись такие стороны художественного мировоззрения мастера, которые не могли найти отражения в строго каноничных памятниках придворного искусства.

Так в памятниках художественного ремесла заметны элементы своеобразного реализма, особенно в трактовке животных. Наряду с чертами собственно иранскими, греческими и вавилонскими, отчасти и египетскими, для многих памятников ахеменидского периода характерны черты, связывающие их с искусством кочевников Восточной Европы и Азии, условно называемым “скифским”.

Памятниками искусства являются и персидские печати, обычно цилиндрические, оттиски которых ставились вместо подписи на деловых документах и письмах. Эти печати были тесным образом связаны с аналогичными вавилоно-ассирийскими как по своему назначению, так и по технике и художественным приемам изготовления.

Мозаика в традиционном для Персидской империи стиле

Религия Персидской империи и религиозная политика Ахеменидов

В широко разбросанной, разноязычной, разнообразной по своим культурным и идеологическим традициям державе Ахеменидов, которая была чрезвычайно слабо спаяна в экономическом отношении, не могла существовать единая государственная религиозная система. Идеологическое воздействие на покоренные народы в целях укрепления существующего общественного и государственного порядка происходило в различных сатрапиях царства в разных формах, сообразно с унаследованными каждой страной верованиями и традициями.

Эти обстоятельства в значительной степени предопределяли религиозную политику Ахеменидов. Первые персидские цари — приверженцы старого иранского культа Ахура-Мазды — признавали и поддерживали в Вавилонии, Египте, Палестине и Малой Азии местные культы. Так действовали Кир, Камбис, до восстания в Египте, и Дарий I.

В период правления Ксеркса положение существенно меняется. Ксеркс опасался освободительного движения в покоренных странах и поэтому в некоторых случаях не останавливался перед заменой местных культов культом общеиранского божества Ахура-Мазды. Однако это совсем не означало введения монотеизма и полного исчезновения других божеств того же иранского пантеона.

Дарий I в своих надписях, обращаясь все время к Ахура-Мазде и только его называя по имени, глухо упоминает и “всех других богов”. Артаксеркс II рядом с культом Ахура-Мазды вводит во всем царстве и культ богини плодородия Анахиты и солнечного божества — Митры. Эти божества неоднократно упоминаются и в надписях последующих царей.

Культ Ахура-Мазды, с поклонением огню и дуалистическим учением о борьбе доброго и злого начала, — культ, связанный с учением магов, — стал в Иране и Средней Азии той основой, на которой впоследствии выросла религия зороастризма. Уже в то время получили распространение учения, которые связывались с “пророком” Заратуштрой, хотя в надписях времени царствования Ахеменидов имя Заратуштры еще не упоминается.

Продолжали существовать и старые местные культы. Характерно, что при Ксерксе, как впоследствии и при Александре Македонском, маги обычно не отрицали чужих культов. Были известны даже случаи совместного богослужения магов с жрецами других божеств.

Следы культа Ахура-Мазды за пределами собственно Ирана обнаруживаются только еще в восточной части Малой Азии, в Средней Азии и Закавказье. Никаких следов введения этого культа в ведущих странах Передней Азии и в Египте обнаружено не было.

Самобытные культуры отдельных народов Персидской монархии также испытывали лишь сравнительно незначительное иранское влияние. В Вавилонии продолжали читаться и переписываться произведения старой светской и особенно религиозной письменности на аккадском и даже на шумерском языках. По-прежнему аккадским языком и письменностью пользовались вавилонские математики и астрономы, которые значительно двинули вперед свои знания в этих областях науки. Здесь отправлялись культы вавилонских божеств. Вавилонская религия столь же успешно освящала существующий строй в пределах страны, как и религия Ахура-Мазды в Иране.

Не претерпела заметного изменения и религия финикийцев, как и жителей Сирии. Период персидского владычества стал временем оформления догматической религии иудаизма. В целях проповеди этой религии была переработана старая иудейско-израильская литература, а также оформлен канон Библии. К этому периоду относятся речи поздних “пророков”, которые связаны с построением Иерусалима, а также исторические книги, которые приписываются организаторам иерусалимской общины — Эзре и Неемии (Нехемии). События в этих книгах излагаются с точки зрения иерусалимского жречества. В них приводятся подлинные арамейские документы персидской царской администрации. Эти сочинения составлены на древнееврейском языке, в то время как в качестве разговорного языка в Палестине все более укрепляется арамейский.

В религии иудаизма наблюдается новое явление. Оно было обусловлено не только внутренней историей самих иудеев, но и влиянием официальных идеологических течений в государстве Ахеменидов. Если раньше бог Яхве выдвигался как главный, а затем как единственный бог только для своей страны, причем не отрицалось и существование богов других стран, то теперь Яхве начинает выдвигаться в качестве всеобщего бога, как единая параллель единому царю Азии, претендовавшему на то, чтобы быть царем мира.

Правда, Яхве прямо не отождествлялся с Ахура-Маздой. Но уже Кир, которому иудейское жречество было обязано созданием своего самоуправляющегося храмового государства, недвусмысленно отождествлялся с мессией — помазанником бога, ожидаемым царем-избавителем. Идея ожидания грядущего полубожественного избавителя имелась также и в религии Ирана. Именно за такого избавителя пытался выдавать себя Ксеркс I.

Персидское государство накануне гибели

Расстройство персидской государственной системы явственно давало себя чувствовать уже на рубеже V и IV вв. до н.э. Это выразилось в потере персами Египта, а также в событиях, которые разыгрались в Малой Азии и Месопотамии.

Малоазийские сатрапы, несмотря на существовавшие между ними распри, продолжали вести политику, которая имела целью ослабление Афин — главного врага персов. В конце V в. до н.э. среди малоазийских сатрапов выделился энергичный администратор и ловкий дипломат Тиссаферн.

В 407 г. до н.э. правителем всех малоазийских сатрапий был назначен один из сыновей царя Дария II — Кир, известный в истории под именем Кира Младшего. Царевич проявил недюжинные способности. Он поднял престиж персидской власти в Малой Азии, успешно лавировал между враждовавшими спартанцами и афинянами, выжидая момента, когда можно будет извлечь выгоду из междоусобиц греков.

После смерти Дария II Кир начал тайно готовиться к борьбе с братом, который занял престол под именем Артаксеркса II. Свои военные приготовления Кир маскировал необходимостью борьбы с непокорным Тиссаферном. По словам Ксенофонта, привыкший к междоусобиям сатрапов персидский царь “нисколько не беспокоился, когда они воевали, тем более что доходы, поступавшие из тех городов, которыми прежде владел Тиссаферн, Кир отсылал царю”.

Кира поддержали спартанцы, которые надеялись, что после победы они вынудят нового царя персов к целому ряду уступок. В распоряжение Кира они направили значительный военный отряд под командованием Клеарха. Последовавшие затем события — поход Кира, битва при Кунаксе и отступление через враждебную страну десятитысячного греческого отряда — имели огромное значение, так как наглядно показали военную слабость ахеменидской империи.

К этому времени Ахемениды потеряли обширные владения в восточной части державы. Вскоре после Анталкидова мира на Кипре вспыхивает восстание царька Эвагора, которое активно поддержали египтяне. Египтяне также помогли и малоазийскому племени писидийцев в борьбе с персами. В 365 г. до н.э. в Сирии восстал сатрап Ариобарзан.

В последние годы правления Артаксеркса II почти все западные сатрапии отпали от Персидского царства. В этом “великом восстании сатрапов”, которое возглавил сатрап Каппадокии Датам, приняли участие сатрап Армении Оронт, правитель города Даскилея в Малой Азии Ариобарзан, египетский фараон Tax, некоторые финикийские города, а также киликийцы, писидийцы и ликийцы.

Царствование Артаксеркса III Oxa, который правил в 358 — 338 гг., было наполнено упорной борьбой с восставшими племенами и непокорными сатрапами. Обе воюющие стороны при этом все чаще прибегали к помощи наемных воинов-греков. Артаксеркс III усмирил восстания в Малой Азии, Палестине, Финикии, Сирии. На некоторое время он восстановил власть персов в Египте. В целях обуздания мятежных сатрапов он пытался лишить их права держать самостоятельные войска.

Из-за этих стремлений упрочить центральную власть Артаксеркс был убит своим приближенным — главой придворной клики евнухом Багоем. На трон был посажен Арсис. Однако вскоре Арсис показался придворным слишком самостоятельным. В 336 г. до н.э. Арсис был убит вместе со всем своим семейством. На престол был посажен Кодоман, представитель одной из боковых линий дома Ахеменидов, который принял тронное имя Дария III. История царствования Дария III, с 336 по 330 г., по сути, представляет собой историю гибели державы Ахеменидов под ударами Александра Македонского.

Распад монархии Ахеменидов, как в свое время и крах ее предшественницы — Ассирийской империи, можно объяснить тем, что в ее сохранении уже никто не был заинтересован. Пока власть персидских царей была еще способна при помощи военной силы держать в подчинении зависимое население разноплеменной державы, пока она была в состоянии охранять торговые пути, относя войны на периферию государства, до тех пор в этой власти нуждалась не только непосредственно связанная с ней военно-служилая знать, но и более широкие слои предпринимателей в экономически развитых странах и областях — в Малой Азии, Двуречье, Вавилонии.

Однако и эти круги тяготились деспотизмом персидских царей, которые стремились выкачать как можно больше средств из богатых городов не только с помощью налогов, но и путем прямого ограбления. Еще менее были заинтересованы в сохранении ахеменидского государства крупные землевладельцы, а также племенная знать тех периферийных областей, которые не были экономически связаны между собой и имели собственные экономические интересы. Например, Египет совершенно не нуждался в Передней Азии. Он располагал достаточными запасами своего хлеба, своего сырья и своих ремесленных изделий. Западная часть Малой Азии была гораздо более тесно связана в экономическом отношении с Грецией, нежели с Вавилонией или Ираном. Среднюю Азию с ее натуральным хозяйством и подавно могла удержать в составе Персидского царства только военная сила.

Однако та сила, которая обеспечила Ахеменидам успех их грандиозных завоеваний, к концу персидского владычества уже отсутствовала. Первоначально персидская армия состояла из массы свободных общинников. Однако наплыв сокровищ и рабов в Персиду привел к быстрому имущественному и социальному расслоению, непомерному обогащению знати и разорению части общинников, которые попадали в долговую кабалу.

С течением времени соотношение между конницей, которая состояла из знати, и пехотой, которая преимущественно вербовалась из рядовых свободных, меняется в пользу конницы. Уже в V в. персидское войско состояло главным образом из насильственно набранных контингентов подчиненных народов. Из самих персов преимущественно вербовались царская гвардия и командный состав.

Постепенно все большую роль начали играть наемники, в особенности греки. Составленные из персидских подданных войска уменьшались численно. В них все труднее становилось поддерживать воинский дух и дисциплину. К моменту греко-македонских походов персидская армия уже была неспособна оказать длительное и серьезное сопротивление. Внешнее завоевание Персидского государства Александром Македонским лишь выявило и довершило его внутренний распад.

Города-государства Ахеменидов, которые сложились в различных исторических условиях, были весьма разнородны и в смысле общественной структуры и в отношении объема прав, а также размеров своей автономии. Отдельные города и храмово-городские общины были изолированы друг от друга, отгорожены этническими перегородками.

Среди ахеменидской администрации существовало влиятельное течение, которое считало, что автономные образования внутри государства только ослабляют его. В этом отношении характерен пример Иерусалима — разрешения и запреты строить город сменялись непрерывно.

В Персидском царстве отсутствовало градостроительство. Существовавшие города и храмы более или менее сохраняли свои привилегии, однако, новых самоуправляющихся городов не строилось. В силу этого деспотическая Персидская монархия стала сильнейшей помехой дальнейшего экономического прогресса.

Завоевание Персии Александром Македонским

Весной 334 г. до н.э. греко-македонская армия переправилась через Геллеспонт. Она была невелика, но отлично организована. В ней насчитывалось 30 тыс. человек пехоты и 5 тыс. всадников. Основу армии составляла тяжеловооруженная пехота — македонская фаланга, греческие союзники и наемники. Часть гайтеров и несколько тысяч человек пехоты Александр оставил в Македонии под командой одного из выдающихся полководцев старшего поколения — Антипатра.

В мае 334 г. до н.э. на реке Граник недалеко от Геллеспонта произошла первая встреча с противником. Решающую роль в ней сыграла македонская конница. Захваченных в плен греческих наемников, около 2 тысяч человек, которые находились на службе у персов, Александр обратил в рабство и отправил в Македонию, поскольку решениями Коринфского конгресса находившиеся на службе у персов греки считались изменниками общему делу.

Победа при Гранине сделала возможным дальнейшее продвижение македонской армии по побережью Малой Азии. Большая часть эллинских городов добровольно подчинились Александру. Однако были и исключения. Особенно упорно македонянам сопротивлялись Галикарнас и Милет. Внешняя ориентация эллинских полисов в Малой Азии определялась борьбой партий в этих городах, а также наличием или отсутствием персидских гарнизонов и греческих наемников.

Наемники оказывали войскам Александра ожесточенное сопротивление. Лишь постепенно, в результате успеха похода македонской армии, греческие наемники поняли, что им выгоднее служить Александру, нежели сражаться против него. По отношению к эллинским полисам в Малой Азии, которые подчинились ему, Александр проводил “освободительную” политику, руководствуясь прежде всего тактическими соображениями.

В освобожденных полисах восстанавливался демократический строй, персидские ставленники изгонялись. Однако “свобода” полисов в Малой Азии оказалась еще более призрачной, чем в Греции. Освобожденные малоазийские полисы даже не были включены в состав Коринфского союза. Завоевание Малой Азии свелось, главным образом, к захвату побережья, основных военных и торговых путей, а также установлению общего контроля над местным управлением и финансами.

Через горные проходы македонская армия двинулась в Северную Сирию. Встреча с персами и новое крупное сражение произошли осенью 333 г. до н.э. при Иссе, в узкой долине между морем и горами. Позиция персидских войск, во главе которых стоял сам Дарий III, была сильна, так как отрезала македонское войско от его тыла, а труднопроходимая местность облегчала оборону, хотя, с другой стороны, мешала персам использовать свое численное превосходство.

Стремительным натиском правого фланга македоняне достигли решающего успеха. Напуганный Дарий бежал, бросив весь свой обоз. Его мать, жена и дети оказались во власти Александра. В руки победителей попала огромная добыча. Персидский царь обратился к Александру с мирными предложениями. Однако Александр отверг их и быстро двинул свои войска к югу — в Южную Сирию, Палестину и Нильскую долину.

Крупные торговые центры Финикии и Палестины — Тир и Газа — оказали упорное сопротивление македонянам. Взять с ходу такую крепость, как Тир, было невозможно. Александр приступил к его планомерной осаде. Были подвезены осадные машины, проведены широкие по масштабу осадные работы, сооружена большая насыпь, которая соединяла расположенный на острове Тир с материком.

В 332 г. до н.э., после семимесячной осады. Тир был взят штурмом. Богатый город был разграблен, мужское население почти поголовно перебито, а женщины и дети проданы в рабство. Спустя некоторое время такая же участь постигла и Газу.

Персидский царь Дарий III дает указания воинам накануне битвы при Иссе

В Египте, который всегда тяготился персидским владычеством, Александр не встретил сопротивления. Персидский сатрап передал ему крепость в Мемфисе, государственную казну и сдался сам со своим войском. Египетское жречество приветствовало нового властелина. Александр совершил экспедицию в оазис Амона, где в храме этого божества жрецы объявили его сыном Pa — “любящим Амона”. Таким образом, подчинение Египта получило религиозную санкцию. Власть Александра была облечена в традиционные для Древнего Египта формы.

В Египте греко-македонские войска провели зиму 332 — 331 гг. до н.э. В Дельте Нила, между морем и обширным озером Мареотис, Александр основал новый город, который был назван по его имени Александрией. Место для Александрии оказалось выбрано необыкновенно удачно. Уже к концу IV — началу III вв. до н.э. Александрия становится крупнейшим средоточием торговли и ремесла, важнейшим культурным центром эллинского мира. Захват Египта и основание Александрии способствовали установлению полного господства македонян над Восточным Средиземноморьем.

Весной 331 г. до н.э. македоняне вышли из Египта по древнему пути через Палестину и Финикию и далее на Евфрат. Дарий не сделал попытки задержать продвижение македонской армии и помешать ее переправе через Евфрат и Тигр. Лишь по ту сторону Тигра, на территории Древней Ассирии, около деревни Гавгамелы, произошло новое сражение между персами и эллинами.

Битва при Гавгамелах в сентябре 331 г. до н.э. была одним из самых крупных сражений древности. Успешная атака превосходной среднеазиатской и индийской конницы на левый фланг македонских войск не смогла предотвратить поражения Дария III. Центр персидской армии и на этот раз не выдержал натиска гайтеров и фаланги.

Весь огромный лагерь персов с обозом, слонами, верблюдами, деньгами попал в руки победителей. Поражение было сокрушительным. Дарий бежал в Мидию, а потом в горные, малонаселенные и труднодоступные местности на юг от Каспийского моря. Путь к столицам Вавилонии и Сузианы был открыт македонянам. С захватом казны Дария при Гавгамелах и особенно сокровищ, которые хранились в Вавилоне и Сузах, денежные ресурсы Александра многократно увеличились.

По приказу Александра в отмщение за опустошение Эллады во время похода Ксеркса в 480 г. до н.э. в Персеполе был сожжен великолепный дворец персидских царей. Из Персеполя македоняне двинулись через горные проходы в Мидию, к ее столице Экбатанам. Там в связи с окончанием войны “за отмщение эллинов” Александр отпустил на родину фессалийских всадников и других греческих союзников. Однако многие из греческих воинов остались на службе у Александра, так как участие в дальнейшем походе сулило огромные выгоды.

Ближайшей задачей Александра было преследование Дария. Но после поражения при Гавгамелах Дарий стал помехой для правителей восточных областей, которые издавна были слабо связаны с переднеазиатскими сатрапиями ахеменидской монархии. Поэтому летом 330 г. до н.э. они убили последнего Ахеменида, а сами ушли дальше на восток.

Вскоре после этого сатрап Бактрии Бесс провозгласил себя “великим царем”, приняв имя Артаксеркса IV. Александр объявил Бесса узурпатором, считая себя отныне единственным законным преемником власти персидских царей. Продолжая поход на восток, Александр с наиболее подвижными частями войска направился в Гирканию, куда отступили греческие наемники Дария.

Наступление македонян заставило наемников прекратить сопротивление и сдаться. Этому обстоятельству способствовало и то, что политика Александра по отношению к греческим наемникам изменилась. Тех, кто служил персам до Коринфского конгресса, он отпустил на родину. Тех греков, кто поступил на службу к персам после конгресса, Александр включил в состав своей армии. Прежний контингент этой армии быстро таял в непрерывных боях. Македонянам были необходимы все новые и новые пополнения.

Из Гиркании македонская армия двинулась в Парфию и Арейю. Захватив главные центры, овладев колоссальными сокровищами, подчинив самую населенную, богатую и культурную часть Персидского царства, греко-македонская армия продолжала двигаться все дальше в пустынные или гористые области. Это завоевательное движение объяснялось изменением состава и характера армии. Успех похода Александра на первых порах и, особенно, захват сокровищ персидских царей вызвали большой приток в македонскую армию не только новых воинов, но и дельцов, которые пользовались большим влиянием в войсках. Все они жаждали новых завоеваний и добычи.

Многие персидские сатрапы и другие представители иранской знати с сопровождавшими их воинскими отрядами перешли на сторону македонского царя. Александр уже завоевал западную часть территории государства Ахеменидов. Теперь же он стремился к полному овладению ее наследием. Однако он не представлял себе ясно обширности оставшейся территории и всей трудности ее завоевания.

В то же время, возможность дальнейшего наступления на Восток в значительной мере зависела от положения на Западе. К 331 г. до н.э. главным центром антимакедонского движения на Балканском полуострове была Спарта. Спартанскому царю Агису удалось привлечь на свою сторону и некоторые другие государства Пелопоннеса.

Рост этого движения мог стать серьезной угрозой македонской гегемонии в Греции. Однако победа македонского наместника Антипатра над союзниками под Мегалополем и смерть Агиса обеспечили Александру прочный тыл на Западе. Он обладал полной свободой действий на Востоке. Продвигаясь в глубь Азии, македоняне прежде всего стремились овладеть военными и торговыми путями, а также главными центрами страны. Рассеянное на громадной территории эксплуатируемое население, слабо связанное с этими центрами, не оказывало захватчикам серьезного сопротивления.

Однако в областях Восточного Ирана и в Средней Азии, населенных еще преимущественно свободными общинниками и сохранивших сильные пережитки военной демократии, македонянам пришлось столкнуться со значительными трудностями. На покорение среднеазиатских областей Александру пришлось затратить три года, наполненных ожесточенной борьбой с местным населением.

Воинственные горные племена и племена пустыни в упорной борьбе отстаивали свою независимость, снова и снова поднимая восстания. Едва главные силы македонской армии покидали покоренную область, как отряды местных жителей атаковали небольшие македонские гарнизоны, истребляя их почти поголовно, и нарушали коммуникации.

Так, в Арейе сатрап Сатибарзан сложил оружие и подчинился Александру. Но едва главные силы македонской армии направились в Бактрию, как Сатибарзан вновь поднял восстание. Александру пришлось вернуться в Арейю, чтобы подавить восстание.

Зимой 330 — 329 гг. до н.э. Александр, преследуя Бесса, вступил в Бактрию и через Гиндукуш спустился в долину Окса (Аму-Дарьи). Опустошив страну, Бесс отступил за реку, но ни местное население, ни другие вожди его не поддержали. Птолемей, посланный вперед с небольшим отрядом, окружил деревню, где находился Весе, и без труда захватил его. “Великого царя” Бесса подвергли пыткам, а затем отослали в Экбатаны, где он был казнен.

[sign author=»ageageiron.ru» source=»Всемирная история Том 1. под ред. Ю.П. Францева, Государственное издательство политической литературы, 1953. «]