Ричард в раздумьях

Вести из Англии

Вскоре после праздника Пасхи к Ричарду прибыли послы из Англии и известили его, что брат егоИоанн поднял смуты в королевстве. Английский король объявил собравшимся вождям, что ему скоро нужно будет возвратиться на Запад, но что, уезжая, он оставит в Палестине 300 человек конницы и 2000 отборного пехотного войска.

Вожди сожалели о необходимости его отъезда. Они предложили избрать короля, чтобы поставить его во главе интересов христиан, выбор пал на Конрада, которого хотя и не очень любили в армии, но уважали за мужество и искусство в делах.

Ричард, хотя и удивленный этим выбором, дал, однако, свое согласие. Отправлено было посольство для объявления маркизу Тирскому об избрании его королем Иерусалимским. Конрад не мог скрыть своего удивления и радости перед послами Ричарда при таком известии, но ему не пришлось наслаждаться королевским достоинством.

Гибель Конрада Монфератского

Два ассасина Старца Горы, пронзили Конрада кинжалами в то время, когда народ приветствовал его избрание пиршествами и праздниками.

Иные писатели обвиняют Саладина в том, что он потребовал этого убийства и заплатил за него, другие приписывают убиение Конрада Готфриду Торонскому, который, де, отомстил ему за похищение своей жены и за потерю прав на престол Иерусалимский.

Но ни то, ни другое предположение не достоверны. Смерть Конрада могла быть особенно желательной для английского короля, и французские крестоносцы обвиняли его в ней. Хотя и тут опять же, нет никаких доказательств.

Новый король Иерусалимский

Узнав о смерти Конрада, Филипп-Август начал опасаться подобной же участи и появлялся в народе не иначе, как окруженный стражей. Генрих, граф Шампаньский, приходившийся племянником и английскому и французскому королям, заменил Конрада в управлении Тиром. Он избран был также вместо него иерусалимским королем и вступил в супружество со вдовой убитого государя.

Ричард действовал на равнинах Рамлы, заявляя себя ежедневно новыми подвигами против сарацин, когда до него вдруг дошла весть о смерти Конрада и о возвышении Генриха Шампаньского.

Он послал за своим племянником и уступил ему христианские города, завоеванные его оружием. Новый король Иерусалимский отправился потом в Птолемаиду, где народ с восторгом приветствовал его. Все улицы были украшены шелковыми тканями, на площадях курился фимиам, пели женские и детские хоры, духовенство встретило и проводило в церковь преемника Давида и Готфрида.

Следует припомнить, что в силу решения, принятого вождями при осаде Птолемаиды, иерусалимская корона должна была достаться Ги Люсиньяну, но теперь никто не вспомнил о сопернике маркиза Тирского, которого считали человеком совершенно неискусным, и никто в христианской армии даже не произнес его имени.

Между тем новые послы, прибывшие с Запада, возбудили беспокойство Ричарда вестями о смутах в королевстве, произведенных принцем Иоанном, и о том, что Филипп-Август угрожает Нормандии.

Незадолго перед этим Ричард овладел замком Дарумским, на юге Палестины. Под знаменами своими он видел только покорных воинов и верных союзников. В ту минуту, когда счастье улыбалось ему, мысль об отъезде становилась наперекор его блестящим надеждам. Все вожди собрались и поклялись не оставлять Крестового похода, уедет ли Ричард или отложит свой отъезд.

Ричард в раздумьях

Это решение распространило радость в христианском лагере. Но английский король задумывался и уединялся среди танцев, пиров и песен, и, без сомнения, общее веселье наводило на него тоску. Армия расположилась лагерем поблизости Хеврона, города, где покоятся в каменных гробницах предки Израиля.

Мрачное раздумье не покидало Ричарда. Страх, внушаемый его суровым нравом, препятствовал решиться предложить ему какой-нибудь совет или утешение. Однажды, когда король Английский одиноко сидел в своей палатке, склонив голову как бы под влиянием особенно тяжкого раздумья, перед ним явился один пилигрим — священник по имени Вильгельм.

Лицо его выражало печаль и сострадание, становясь на пороге палатки, священник, казалось, ожидал знака, чтобы приблизиться к королю. Он смотрел на короля, и по лицу его струились слезы. Ричард пригласил его войти, спросил его, почему он плачет и не он ли причинил ему скорбь?

Получив от короля обещание выслушать его без гнева, священник сказал королю, что решение того покинуть Палестину возбуждает сожаление всей армии, и в особенности тех, кто принимает близко к сердцу ее славу, и что его ожидают упреки потомства в том случае, если он покинет дело христиан.

Он напомнил королю Английскому многочисленные его подвиги, сказал ему, что пилигримы смотрят на него как на опору и на своего отца и что отъезд его повергнет всех в отчаяние. Ричард выслушал священника, он ничего не отвечал ему, но выражение лица его сделалось еще пасмурнее.

Снова в Иерусалим!

На другой день английский король объявил графу Генриху и герцогу Бургундскому, что он не поедет в Европу до праздника Пасхи следующего года. Герольд, провозгласив решение короля, объявил вместе с тем, что христианская армия скоро выступит к священному городу.

Эта весть подняла дух армии. Все бедствия были забыты, повсюду раздавались восхваления Ричарду, и такое доброе настроение предвещало победу. Но все благородные стремления, неустрашимое рвение должны были остаться бесплодными вследствие возникших вслед за тем роковых несогласий.

Источник — Компиляция на основе книги Жозефа Мишо, «История крестовых походов», и других материалов находящихся в свободном доступе 
Выложил — Мэлфис К.