Крестоносцы идут на Каир

Казалось, сама судьба дает крестоносцам шанс отыграться за все прошлые несчастья. Заняв важную крепость Танис, крестоносцы больше не встречали серьезного сопротивления, вражеская армия была деморализована и не горела желанием сражаться, а Нил только-только вернулся в свое русло, открывая путь на Каир.

К несчастью, раздоры, возникшие между победителями, задерживали их в бездействии. Пелагий распоряжался в лагере как хозяин, Иерусалимский король, не будучи в состоянии переносить его первенства, удалился в Птолемаиду.

Между тем, подкрепления всё продолжали прибывать — герцог Баварский и 400 баронов и рыцарей германских, посланных Фридрихом II, высадились на берега Нила, прелаты и архиепископы привезли с собою множество крестоносцев из всех провинций Германии, Франции и Италии.

Папа прислал своему легату продовольствие для армии и значительную сумму денег, частью из своей казны, частью — пожертвованных верующими. Все эти пособия внушили Пелагию мысль довершить свои завоевания: он решился идти на столицу Египта. Но рыцари и бароны отказались следовать за ним, и так как причиною своего отказа они называли короля Иерусалимского, то прелат вынужден был послать депутатов к Иоанну Бриеннскому, чтобы просить его возвратиться в армию.

Из-за этих проволочек было упущено драгоценное время, мусульмане ободрились, а Нил вновь начал выступать из своих берегов. Султан Каирский удалился со своими войсками за Ашмонский канал, в 12-ти лье от Дамиетты и в 15-ти от столицы.

Здесь он ежедневно принимал под свои знамена воинов, желающих сразиться с чужестранными завоевателями.

Лагерь султана разросся и превратился в город, названный Мансур («Победоносный»), которому суждено было прославиться в истории крестовых походов двумя бесславными поражениями крестоносных армий.

Наконец, Иоанн Бриенский прибыл из Птолемаиды, и поход решено было продолжать. Король иерусалимский не стал противиться решению Пелагия идти на Каир, но возразил, весьма разумно, что предполагаемая экспедиция могла быть успешною три месяца тому назад, но что теперь, с разлитием Нила, шансов на её успех значительно меньше. Он прибавил, что, выступив против Каира, придется иметь дело не с одной армией, но с целым народом, доведенным до отчаяния.

Такое возражение Иерусалимского короля вывело Пелагия из себя, и он увещевал собравшихся «имеющих в виду опасности, а не славу предприятия, расположенных более к рассуждениям, чем к битвам». К этому, он веско присовокупил и тот факт, что Папа Римский запретил мириться с неверными без его согласия, а для тех, кто с этим решением не согласен, пригрозил отлучением от церкви. Надо ли говорить, что совет, утвердил мнение Пелагия?

Армии крестоносцев соединились в Фарескуре, что в четырех лье от Дамиетты, и двинулась по левому берегу Нила. Многочисленный флот, нагруженный продовольствием, оружием и боевыми машинами, шел в то же время по реке. Не встретив ни препятствий, ни неприятеля, крестоносцы прибыли к тому месту, где Ашмонский канал отделяется от Нила. Лагерь противника был раскинут на противоположном берегу канала, по равнине и в Мансуре.

Борьба против крестоносцев стала поистине всенародной, в городах оставались только женщины, дети и старики. Описывая состояние египетского населения, арабский историк ограничивается одной фразой, но вслушайтесь в неё – ‘’«Нил тогда разливался, и никто не обращал на это никакого внимания»’’!

Тем не менее, египетский султан вновь предложил мир. Он предлагал крестоносцам, если они оставят Дамиетту, возвратить им Иерусалим и все города Палестины, завоеванные Саладином, он соглашался даже уплатить им 300.000 золотою монетой, чтобы они могли заново отстроить укрепления священного города.

И вновь иерусалимский король и бароны готовы были тут же заключить мир, но они больше не пользовались никаким влиянием ни в армии, ни в совете, и кардинал Пелагий, которому никто не сопротивлялся, настаивал на том, что следует воспользоваться паникой мусульман и что настала минута уничтожить ислам.

Крестоносцы в ловушке

Мир был отвергнут. Но суда противника очень скоро отрезали снабжение по реке и всякую связь с Дамиеттой, а в Мансур днем и ночью приходили всё новые отряды на помощь султану.

Продовольствие привезенное с собой постепенно подходило к концу. Отрезанные от снабжения и лишенные продовольствия, со всех сторон окруженные врагами, крестоносцы оказались в ловушке.

Недавно отвергнув предложения о мире, теперь они были вынуждены сами просить его, обещая отдать Дамиетту в обмен на беспрепятственный проход армии к морю.

Снова совет, на этот раз мусульманских правителей. Большинство склоняется к продолжению войны и истреблению крестоносцев, но мудрый султан Египетский, замечает, что это не все христианские армии, и что не ровен час, из-за океана прибудут и другие. Это мнение возобладало и вскоре переговоры начались.

По их результатам Дамиетта вновь переходила под власть египетского султана, сверх того, с ним заключался мир на восемь лет. Обе стороны обменялись заложниками, причем султан отдал своего собственного сына, со стороны крестоносцев заложниками оказались герцог Баварский, Иоанн Бриенский и незабвенный кардинал Пелагий, имя которого, после этого случая, более нигде не упоминается.

Султан сдержал свое слово и крестоносцы вскоре оказались в Птолемаиде. О новых завоеваниях, никто из них даже не мечтал.

Источник — Компиляция на основе книги Жозефа Мишо, «История крестовых походов», и других материалов находящихся в свободном доступе 
Выложил — Мэлфис К.