Навигация
Шунахшепа (из Брахман)
Харишчандра, сын Ведхаса, царь из рода Икшваку, был бездетным. У него было сто жен, но ни одна не родила ему сына. В доме Харишчандры жили брахманы Парвата и Нарада. Однажды спросил он у Парады:
“Поистине, все желают сына:
И мудрые люди, и невежды.
Какую ж пользу приносит сын?
Скажи мне об этом, о Нарада”.
На один стих Парада ответил десятью:
“Отец, который увидит лицо
Живого, рожденного им сына,
Сыном выплачивает свой долг
И достигает бессмертия в сыне.
Много есть радостей на земле,
Много — в мирах огня и воды.
Но нет выше радости у людей
Той, что отец обретает в сыне.
Издавна с помощью сына отцы.
Преодолевают густую тьму;
Ибо от “я” рождается “я”,
И сын — словно ладья в океане.
Что толку в грязи? В антилоповой шкуре?
В волосах нечесаных? В умерщвлении плоти?
Желайте, брахманы, себе сына!
Лишь он для вас безупречное благо.
Источник жизни — пища, дом — защита,
Богатство — блеск дает, женитьба — скот,
Жена — наш друг, источник скорби — досъ,
А сын — сияние света в верхнем небе!
Муж, входящий в свою жену,
Входит семенем в материнское лоно
И, обретя в ней другую жизнь,
На десятый месяц рождается снова.
Жену тогда называют женой.
Когда в ней муж рождается снова.
Она — родительница, она — рождение,
В ней сохраняется его семя.
Боги и мудрецы святые
Наделили ее великим блеском;
И боги так сказали людям:
Жена — это ваша вторая матерь!
Бездетному недоступно небо —
Это ведомо каждому зверю,
Потому в обычае у всех животных,
Что сын мать и сестру покрывает.
Вот путь широкий, исполненный счастья,
Им беспечально идут родившие сына.
Путь этот ведают звери и птицы,
Потому случаются они с матерями”.
Так сказал Харишчандре Нарада.
2.
И еще он сказал: “Проси помощи у Царя Варуны! Обещай ему, что, когда родится у тебя сын, ты принесешь его ему в жертву”. Согласился Харишчандра; он пошел к Царю Варуне и сказал ему: “Пусть родится у меня сын; я принесу его тебе в жертву”. — “Да будеттак!” — ответил Варуна.
Родился у Харишчандры сын по имени Рохита, и сказал Харишчандре Варуна: “Вот родился у тебя сын; принеси его мне в жертву!” А Харишчандра ответил: “Жертвенное животное лишь тогда пригодно к закланию, когда ему больше десяти дней от роду. Исполнится десять дней моему сыну, и я принесу его тебе в жертву”. — “Да будет так!” — согласился Варуна.
Вот исполнилось Рохите десять дней, и сказал Харишчандре Варуна: “Твоему сыну уже десять дней; принеси его мне в жертву!” А Харишчандра ответил: “Жертвенное животное лишь тогда пригодно к закланию, когда у него выпадут зубы. Выпадут зубы у моего сына, и я принесу его тебе в жертву”. — “Да будет так!” — согласился Варуна.
Вот выпали у Рохиты зубы, и сказал Харишчандре Варуна: “У твоего сына уже выпали зубы, принеси мне его в жертву!” А Харишчандра ответил: “Жертвенное животное лишь тогда пригодно к закланию, когда у него вновь прорежутся зубы. Прорежутся вновь зубы у моего сына, и я принесу его тебе в жертву”. — “Да будет так!” — согласился Варуна.
Вот вновь прорезались у Рохиты зубы, и сказал Харишчандре Варуна: “У твоего сына вновь прорезались зубы; принеси мне его в жертву!” А Харишчандра ответил: “Лишь тогда можно кшатрия принести в жертву, когда он станет способным владеть оружием. Овладеет оружием мой сын, и я принесу его тебе в жертву”. — “Да будет так!” — согласился Варуна.
Вот овладел оружием Рохита, и сказал Харишчандре Варуна: “Твой сын уже овладел оружием, принеси его мне в жертву!” — “Хорошо, — ответил Харишчандра и обратился к Рохите с такими словами: “Сынок, вот тот, кто дал мне тебя. Теперь я должен принести тебя ему в жертву”.
“Нет!” — воскликнул Рохита, взял свой лук и убежал в лес. И он прожил в лесу один год.
3
Тем временем Варуна схватил Харишчандру, потомка Икшваку, и у того раздулся живот от водянки. Узнав об этом, пошел Рохита из лесу домой, в деревню. Но ему встретился Индра, принявший человеческий образ, и сказал:
“Многолико счастье аскета —
Так говорят мудрецы нам, Рохита.
Жалок — живущий среди людей,
Индра — помощник странника.
Странствуй же!”
“Странствуй!” — сказал мне брахман”, — повторил Рохита и еще один год прожил в лесу. А когда пошел он из леса домой, в деревню, ему встретился Индра, принявший человеческий облик, и сказал:
“Цветами осыпаны ноги странника,
Плодоносно крепко его тело,
Избавляется он ото всех грехов,
Смытых потом его странствий.
Странствуй же!”
“Странствуй!” — сказал мне брахман”, — повторил Рохита и третий год прожил в лесу. А когда пошел он из леса домой, в деревню, ему встретился Индра, принявший человеческий облик, и сказал:
“У сидящего и счастье всегда сидящее,
У стоящего оно стоит прямо.
Без движения оно лежит у лежащего.
И вперед идет счастье странника.
Странствуй же!”
“Странствуй!” — сказал мне брахман”, — повторил Рохита и четвертый год прожил в лесу. А когда пошел он из леса домой, в деревню, ему встретился Индра, принявший человеческий облик, и сказал:
“Кали-век — это век лежащего,
Двапара — того, кто поднимается,
Трета — в долю достается вставшему,
Крита — вот удел того, кто странствует.
Странствуй же!”
“Странствуй!” — сказал мне брахман”, — повторил Рохита и пятый год прожил в лесу. А когда пошел он из леса домой, в деревню, ему встретился Индра, принявший человеческий облик, и сказал:
“Кто странствует, себе добудет мед,
Добудет сладкий плод удумбары.
Взгляни, как безупречно солнце,
Что странствует, не уставая.
Странствуй же!”
“Странствуй!” — сказал мне брахман”, — повторил Рохита и шестой год прожил в лесу.
В лесу встретил он риши Аджигарту, потомка Суявасы, которого мучил голод. У Аджигарты было три сына: Шунахпучха, Шунахшепа и Шунолангула. Рохита сказал ему: “Риши, я дам тебе сто коров, если ты уступишь мне одного из своих сыновей, чтобы выкупил я им жизнь свою”. — “Только не его!” — сказал Аджигарта и прижал к себе старшего сына. “И не его!” — сказала мать, указав на младшего. А согласились они уступить среднего — Шунахшепу.
Отдав Аджигарте сто коров. Рохита взял Шунахшепу и пошел с ним из леса домой, в деревню. Явившись к Харишчандре, он сказал: “О отец мой! Этим человеком я хочу выкупить свою жизнь”. Тогда Харишчандра, придя к Царю Варуне, сказал ему: “Вон тот, кого я принесу тебе в жертву”. — “Хорошо, — ответил Варуна. — Брахман, поистине, лучше, чем кшатрий”. Он предписал Харишчандре совершить “раджасую” — “царское жертвоприношение” и в день помазания царя вместо жертвенного животного принести в жертву Шунахшепу.
4.
На этом жертвоприношении Вашвамитра был хотаром, Джамадагни — адхварью, Васиштха — брахманом и Аясья — удгатаром. Вот привезли Шунахшепу, но не нашлось человека, который бы согласился привязать его к жертвенному столбу. Тогда сказал Аджигарта Сауяйаси: “Дайте мне еще сто коров, и я привяжу его”.
Ему дали еще сто коров, и он привязал его. Вот привели Шунахшепу, привязали, прочли над ним заклинания и обнесли вокруг него священный огонь, но не нашлось человека, который согласился бы его заколоть.
Тогда сказал Аджигарта Сауяваси: “Дайте мне еще сто коров, и я заколю его”. Ему дали еще сто коров, и, наточив нож, он вышел вперед.
Тут подумал Шунахшепа: “Увы! Словно не человек я, — хотят меня заколоть. Призову на помощь богов!” И к первому из богов он воззвал к Праджапати, сказал такой стих:
“Кого призовем из бессмертных богов?
Чье прекрасное имя теперь восславим?
Кто возвратит нас Великому Беспредельному,
Чтобы, вновь я увидел отца и мать?”
Ему ответил Праджапати: “Агни среди богов — самый близкий людям. Его призови на помощь”. И Шунахшепа воззвал к Агни, сказав такой стих:
“Агни — первый из бессмертных богов,
Его прекрасное имя теперь восславим.
Он возвратит нас Великому Беспредельному,
Чтобы вновь я увидел отца и мать!”
Ему ответил Агни: “Савитар — владыка всех начинаний. Его призови на помощь”. И Шунахшепа воззвал к Савитару, сказал такие три стиха:
“Тебя, Савитар, даров желанных властителя,
Тебя, хранителя нашего вечного,
Мы умоляем о благосклонности!
Все благо, что для людей уготовано,
От хулы хранимое, невраждебное,
В обеих твоих руках покоится.
Благо, дарителям благ даруемое,
Да обретем мы с твоею помощью,
Да достигнем высот благоденствия!”
Ему ответил Савитар: “Ты связан в жертву Царю Варуне. Его призови на помощь”. И Шунахшепа воззвал к Царю Варуне, сказал тридцать один стих:
“Твоего царства, и мощи, и рвения, Вару на,
Не достичь ни одной птице в ее полете,
Ни этим вечно текущим водам,
Ни горам, чья сила смиряет ветер.
Светлый помыслами. Царь Варуна держит
Крону дерева в бездонном пространстве;
Корни — вверх, а ветви его вниз смотрят,
Да проникнут лучи их в сердце наше!
Сотворил Царь Варуна путь широкий,
По которому Сурья движется в небе,
И ему, безногому, дал он ноги,
Варуна, отвращающий зло от сердца.
Сотней, тысячью лекарств ты врачуешь,
Широка, неизбывна да будет твоя милость!
Далеко прочь прогони Богиню Смерти!
И избавь от грехов нас, что мы совершили!
Высоко вверху рассыпаны звезды;
Ночью видно их, а куда они днем уходят
Нерушимо свершается воля Варуны:
Разливая свет, луна по ночам восходит.
Об одном прошу тебя, восхваляя гимном,
И о том же тебя жрец молит жертвой:
Среди нас безгневным пребудь, Варуна,
Не лишай нас жизни. Вездесущий!
Этот голос я слышу и днем и ночью,
Эту мысль я читаю в собственном сердце:
Да будет нам избавителем Варуна,
К нему из оков воззвал Шунахшепа!
Привязанный к трем столбам Шунахшепа
Воззвал из оков своих к сыну Адити.
Да дарует ему свободу Царь Варуна,
Мудрый, нелживый, пусть развяжет путы!
Твой гнев, о Варуна, мы укрощаем
Молитвами, жертвами, возлияниями.
Мудрый Асура, Царь, Владыка!
Избавь от грехов нас, что мы совершили!
Сними стянувшие нас путы, Варуна,
Вверху, внизу и посередине!
Безгрешные, преданные сыну Адити,
Да обретем мы освобождение!
Если мы, людьми рожденные,
Днем за днем тобой установленный
Нарушаем закон, бог Варуна,
Не предавай нас, даже разгневанный,
Твоему оружию смертоносному,
Негодующий — твоей ярости!
Как возничий лошадь взнузданную,
Распрягаем своими гимнами
Мы твой разум для милости, Варуна!
Устремленные к благу вечному,
К тебе вдаль идут мои помыслы,
Словно птицы, в гнездо летящие.
О, когда же склоним мы к милости
Варуну, властью украшенного,
Героя, взором все проницающего!
Царство общее у Митры с Варуной;
Не оставляют они, благосклонные,
Должника их, закон их чтущего.
Знает Варуна пути далекие
В поднебесье птиц пролетающих,
Знает путь кораблей, моря измеривший!
Знает дорогу ветра Варуна,
Широкого, быстрого и могучего,
Знает богов, кто над ветром властвуют.
Хранитель законов, бог Варуна,
Восседает в своей обители;
Мудрому, все ему повинуется.
Оттуда он ясно видит. Всеведущий,
Все тайное и все незримое,
Что сделано и что будет сделано.
Да облегчит нам мудрый сын Адити
Пути, какими привыкли мы следовать.
Да одарит нас жизнью долгою!
Золотой плащ накинут на Варуну,
Дорогое платье — его одеяние,
Вокруг восседают его соглядатаи.
Повредить ему бессильны, недруги;
Ни злодеи, ни люди. вред чинящие,
Посягнуть на бога не решаются.
И для нас для всех полной мерою
Отмеряет он дары небесные,
Пропитание для тела нашего.
К нему, взором все проницающему,
Мои мысли, желания полные,
Устремляются, будто коровы к пастбищу.
Вновь и вновь хочу говорить с тобой!
Для тебя принесен мне сладкий мед,
Словно хотар, ты его пробуешь.
Вот я вижу теперь Всевидящего;
На земле колесницу его вижу я!
Да возрадуется он хвалам моим!
Моему призыву внемли, Варуна,
Будь сегодня ко мне милостив,
На тебя и уповаю, беспомощный.
Мудрый, ты повсюду царствуешь,
И земля и небо тебе повинуются.
Так услышь меня на пути своем!
Совлеки же с нас путы верхние,
Сними средние, развяжи нижние —
И даруй нам жизнь, Варуна!”
Ему сказал Варуна: “Агни — первый из богов и самый милостивый. Его восславь, и мы освободим тебя”. И Шунахшепа восславил Агни такими двадцатью двумя стихами:
“Надень на себя одежды светлые,
Владыка силы, чтимый жертвами,
И соверши обряд наш жертвенный!
Сойди сюда, жрец, нами избранный,
О юный Агни! Тебя призываем мы
Своими молитвами и словом пламенным.
За нас эту жертву свершаешь ты,
Словно за друга — друг любимейший,
Отец — за сына. родич — за родича.
Пусть Арьяман и Митра с Варуной
На траву священную, будто смертные,
Рядом, с нами сядут. Врагов Пожирателя!
Этой дружбе с нами возрадуйся,
Агни, первым жрецом родившийся!
И внемли нашим восхвалениям.
Когда богов чредой непрерывною
Чтим мы, Агни, своими жертвами,
Тебе одному — наше возлияние!
Да будет дорог нам Жрец, Владыка наш,
Любимый, избранный! И да будем мы
Ему, огнем богатые, дороги!
Ниспосылают, огнем богатые,
Боги смертным дары бесценные;
Огнем богатые, мы их славим гимнами.
Тебе поем мы, Агни, хвалы свои;
Ответь на них благоволением —
Благоволением и смертным бессмертного.
И эту жертву, и песнопения
Семи своими огнями милостиво
Прими от нас, Агни, Рожденный силою!
Тебя, словно коня долгогривого,
Я прославлю своими молитвами,
О Агни, жертвами повелевающий!
Будь нашим сыном. Силу дарующий,
Широким шагом всюду странствующий!
Высокочтимый, будь к нам милостив!
Всегда и везде, вблизи и издали
От человека, зло замыслившего,
Храни нас, Агни. Всеоживляющий!
Эту песнь, для тебя сложенную,
Этот новый дар, тебе посланный,
Средь богов возгласи без промедления!
Ниспошли нам, Агни, блага высшие,
Ниспошли нам блага срединные,
Одари нас дарами ближними’
Ты — Даритель благ, Сияющий!
Волнами реки огненной
Притекаешь ты к благочестивому.
Радостен удел того смертного,
Кого на борьбу подвигаешь ты,
Кому в битвах бываешь помощником.
Кем бы ни был он, о Агни всепобеждающий,
В мире нет для него победителя,
Его сила повсюду славится.
Друг людей, он награду победную
Пусть коням добудет на ристаниях,
Пусть жрецы ее завоюют гимнами.
К моему, певец, прислушайся голосу:
Для сияющего, в каждом доме чтимого,
Для Агни сложи песнь хвалебную!
Великий, пределов в себе не знающий,
Чье знамя — дым, блеском увенчанный,
Да ведет нас Агни к благу и мудрости!
Будто хозяин дома нашего,
Внимай нам, Агни, — свет божественный,
Окруженный наших гимнов сиянием”.
Ему сказал Агни: “Восславь Все-Богов. Тогда мы освободим тебя”. И Шунахшепа восславил Все-Богов таким стихом:
“Слава великим и слава малым!
Слава старым и слава юным!
Почтим же богов, как только можем!
Да удостоит меня хвалы Сильнейший!”
Все-Боги сказали ему: “Индра — среди богов самый сильный, самый храбрый, самый могучий и самый великий; он — лучший помощник. Восславь его, и мы освободим тебя”. И Шунахшепа восславил Индру таким гимном и еще пятнадцатью стихами:
“Если даже. Сущий, Поглотитель сомы,
Недостойны, мы твоего дара,
Тысячами коров и коней красивых
Одари нас, Индра, богатыми дарами!
Твои губы влажны. Властитель силы,
Несравненны, дела твои. Многомощный!
Тысячами коров и коней красивых
Одари нас, Индра, богатый дарами!
Пусть спят те, кто у нас отнимает,
Пусть бодрствуют дарители наши. Могучий!
Тысячами коров и коней красивых
Одари нас, Индра, богатый дарами!
Раздави скорее осла, о Индра,
Который ревет нам на погибель!
Тысячами коров и коней красивых
Одари нас, Индра, богатый дарами!
Пусть за лес далеко улетает ветер
Вместе с хищной птицей, что кружит над нами.
Тысячами коров и коней красивых
Одари нас, Индра, богатый дарами!
Хулителя нашего убей, Индра
Раздави злого демона Крикадашу!
Тысячами коров и коней красивых
Одари нас, Индра, богатый дарами!
Наполняю я, блага ищущий,
Как колодец, Индру сомой огненным,
Стосильного, бесконечно щедрого.
Его, чистого, с молоком смешанного,
Сотнею глотков и тысячью,
Будто в пропасть он льет в себя.
И когда пьянящим, яростным
Соком сомы он насыщается,
Будто морем, живот его становится.
Для тебя этот сок! На него стремглав,
Словно голубь на голубку, ты бросаешься
И внимаешь мольбам нашим милостиво.
,, О Воитель, прославляемый гимнами,
О Владыка даров! Надели того,
Кто поет в твою честь, благом истинным!
О Стосильный, на подмогу встань
Рядом с нами в этом сражении,
И в других будь для нас соратником!
В каждом деле, в любом испытании,
Словно друга, всегда призываем мы
Себе в помощь Индру могучего.
И лишь только наш зов услышит он.
Пусть спешит к нам с великой помощью
И дарует награду победную!
Хозяина дома моего древнего,
Зову я Индру несокрушимого,
Как звал его отец твой некогда.
К тебе, кого призывают многие,
Взываем и мы. — к Дарителю щедрому.
Благому певцов своих защитнику.
Подобно тебе. Сому Пьющему,
И мы его пьем губами жадными,
О друг друзей своих. Громы Мечущий!
Пусть сбудется. Друг, наше желание!
О Пьющий Сому, о Громы Мечущий,
Явись нам в помощь по зову нашему!
Да будут дары твои обильными,
О Индра, ставший нам сотрапезником,
Да взвеселимся, едой богатые!
Когда ты, Могучий, по воле собственной
Среди певцов как друг являешься,
Ты. будто осью колеса стягиваешь!
Когда, Стосильный, певцам приносишь ты
Дары согласно их желаниям,
Ты будто ось вставляешь с силою!”
Возрадовался духом прославленный Шунахшуой Индра и дал ему золотую повозку. Взяв ее, Шунахшепа произнес еще один стих:
“Много богатства скопил себе Индра
Конями храпящими, сопящими, ржущими;
Вершитель подвигов славных. Даритель,
Он дал нам в дар золотую повозку”.
Ему сказал Индра: “Восславь теперь Ашвинов, и мы освободим тебя”. И Шунахшепа восславил Ашвинов такими тремя стихами:
“Придите, Ашвины, принесите нам
В дар лошадей, коров и золото,
О боги. чьи чудесны деяния!
Ваша повозка, не ведая устали,
Бессмертная сквозь океан проносится,
О Ашвины, чудотворцы-возничие!
Одно колесо повозки Ашвинов
Попирает солнце — бычью голову,
Другое — пробегает по небу”.
Ему сказали Ашвины: “Восславь теперь Ушас, и мы освободим тебя”. И Шунахшепа восславил Ушас такими тремя стихами:
“Какой смертный, Ушас бессмертная,
Тебе в радость? К кому благосклонна ты?
Для кого приходишь, Сияющая?
Тебя славим мы, о тебе думаем
И вдали от тебя и поблизости,
О Заря, кобылица светлая!
Так пустись, приди к нам. Неба дочь!
Принеси с собою дары свои,
Надели, о Ушас, богатством нас!”
Так произносил Шунахшепа стих за стихом, и с каждым стихом ослабевали на нем путы, а живот Харишчандры, потомка Икшваку, становился меньше. Когда же произнес Шунахшепа последний стих, путы с него спали, а Харишчандра выздоровел.
Жрецы сказали Шунахшепе: “Теперь ты должен сам завершить жертвоприношение этого дня”. Тут постиг Шунахшепа обряд скорого выжимания сомы и выжал его, произнеся такие четыре стиха:
“Пусть нет такого дома, о Ступа,
В котором тебе не нашлось бы работы,
У нас греми всех сильнее и громче,
Как барабан одержавших победу.
Вокруг твоей, о Пест, вершины,
Как в кроне дерева веет ветер.
Так выжимай же сому. Ступа,
Чтоб им напоить смогли мы Индру.
О Пест и Ступа — благ податели!
Широко вы пасть свою разеваете,
Как кони Индры, траву жующие.
О Хозяева леса высокочтимые,
Со жрецами вместе высокочтимыми
Питье для Индры сегодня выжмите!”
Затем Шунахшепа вылил сому в большой деревянный чан, произнеся при этом стих:
“Возьми из чаши сому отжатого,
Сквозь сито потом процеди его,
Остатки на шкуру воловью выплесни”.
Затем, когда Харишчандра коснулся Шунахшепы, как это положено жертвователю, Шунахшепа принес жертву и произнес первые четыре стиха гимна, заклю чая каждый восклицанием: “Сваха!”
“Туда, где камень для выжимки сомы
Возвышается, покоясь на широком ложе,
Спустись, Индра, и отведай сока,
Приготовленного для тебя в ступе!
Сваха!
Туда, где, словно женское лоно,
Наполняет чашу ступы сома,
Спустись, Индра, и отведай сока,
Приготовленного для тебя в ступе!
Сваха!
Туда, где пест в своем движенье,
Словно в женщину, входит и выходит,
Спустись, Индра, и отведай сока,
Приготовленного для тебя в ступе!
Сваха!
Туда, где пест охватила веревка,
Будто коня тугие поводья,
Спустись, Индра, и отведай сока,
Приготовленного для тебя в ступе!
Сваха!
Затем Шунахшепа совершил очистительное омовение для Харишчандры, жертвователя, и произнес два стиха:
“О Агни всезнающий! Тебя мы молим!
Отврати от нас гнев бога Варуны.
Жрец наилучший. Наставник мудрый,
Ото всех врагов избавь нас. Сияющий!
Среди нас живи нам в помощь, Агни,
Будь вблизи, лишь только забрезжит Ушас!
Примири нас с Варуной, Благосклонный;
Милосердный, являйся по нашему зову!”
Вслед за тем подвел Шунахшепа жертвователя к жертвенному огню и произнес такой стих:
“Шунахшепу, за тысячу коров купленного.
От столба отвязал ты по его молитве.
Избавь же от пут и нас, Агни,
Снизойди к нам, о Жрец всевидящий!”
Окончив жертвоприношение, Шунахшепа сел на колени к Вишвамитре. Тогда Аджигарта, потомок Сауяваси, сказал Вишвамитре: <<Риши, возврати мне сына”. “Нет, — ответил Вишвамитра, — его дали мне боги”. И стал Шупахшепа сыном Вишвамитры, прозванный “Богоданный”, а его потомки — это те, кто принадлежит к роду капилейев и роду бабхравов.
Аджигарта Сауяваси сказал Шунахшепе: “Вернись к нам! Я и мать зовем тебя!” И еще сказал Аджигарта Сауяваси:
“Ты порожденью из рода Ангирасов,
Певец прославленный, сын Аджигарты.
Не оставляй наследия предков,
Ко мне обратно, вернись, Риши!”
Шунахшепа ответил:
“С ножом в руках тебя здесь видели.
Такое даже шудрам неведомо.
Вспомни, как за три сотни коров
Ты продал жизнь мою Ангирас”.
Аджигарта Сауяваси сказал:
“Теперь оно мучит меня, сынок.
Злое дело, что я совершил,
Я хотел бы память о нем стереть,
Возьми себе эти сотни коров”.
Ему ответил Шунахшепа:
“Тот, кто зло учинил однажды,
Не раз, отец, учинит его снова.
Не изменить тебе нрав свой, шудра,
С содеянным примириться нельзя”.
Услышав слова “примириться нельзя”, Вишвамитра согласился с ними и добавил:
“Ужасен стоял с ножом Сауяваси,
Когда готов был тебя зарезать.
Нельзя тебе быть его сыном!
Теперь моим сыном стань, Шунахшепа!”
Шунахшепа сказал:
“Объясни слова свои, Вишвамитра,
Скажи мне, отпрыск царского рода,
Как я Ангирас порождению,
Могу в сыновья быть тобою принят!”
Ему ответил Вишвамитра:
“Средь моих сыновей ты будешь старшим,
А твое потомство всех счастливей.
Раздели же мой божественный жребий —
В этом тебя убедить стараюсь”.
Шунахшепа сказал:
“Пусть сыновья твои согласятся
На дружбу со мной и мое счастье.
Только тогда, о бык среди Бхаратов,
Поистине, стану я твоим сыном”.
Тогда так сказал Вишвамитра своим сыновьям:
“Послушай меня ты, Мадхучхандас,
Ришабха, Реку, и ты, Аштака,
И все остальные ваши братья!
Примите как старшего Шунахшепу!”
Вишвамитра имел сто одного сына. Пятьдесят были старше Мадхучхандаса, а пятьдесят моложе. Те, кто были старше, решили, что Вишвамитра поступил несправедливо, и он проклял их, сказав: “Ваши потомки получат в наследие край земли!” И действительно, от них пошли племена андхров, пундров, шабаров, пулиндов и мутибов, которые по большей части живут вне пределов земли ариев: среди дасью много потомков Вишвамитры.
А Мадхучхандас и младшие пятьдесят братьев сказали:
“То, что решает наш отец,
Всегда согласно мы принимаем.
Среди нас. Богоданный, ты будешь первым.
Мы вслед за тобой идти готовы”.
Тогда обрадованный Вишвамитра благословил этих сыновей:
“Отныне вы будете богаты, дети,
Скотом и многими сыновьями
За то, что, высказав послушанье.
Меня наградили таким сыном.
Впереди вас пойдет Богоданный,
Путь правды указуя вам, дети.
С ним, богатые сыновьями,
Вы будете счастливы, Гатхины внуки!
Потомки Кушики! Он — первый средь вас!
Так следуйте же за Богоданным!
Наш род и дарованное нам Знание
Он получил от меня в наследство”.
Так эти сыновья Вишвамитры,
Согласные, поступая как должно,
Приняли первенство Богоданного,
Ему, как старшему, подчинились.
Он, Богоданный, мудрый риши,
Получил в наследство два дара!
Царскую славу рода Джахну,
Священное знание рода Гатхина.
Таков рассказ о Шунахшепе, который содержит сто стихов из “Ригведы”, а также другие стихи. Его рассказывает хотар царю после обряда помазания.
Он рассказывает, сидя на золотой циновке, и, сидя на золотой циновке, отвечает ему адхварью. Золото — это, поистине, слава; и потому хотар наделяет царя славой.
“Оум!” — отвечает адхварью на каждый стих из “Ригведы”. “Так!” — на каждый иной стих. “Оум!” — это, поистине, божественное слово, “так!” — человеческое; и потому божественным и человеческим словом адхваью очищает царя от зла и греха.
Пусть царь, желающий себе победы, просит рассказывать ему рассказ о Шунахшепе, даже если не совершает он жертвоприношения. Тогда и от малого греха будет он избавлен.
Тысячу коров должен дать царь тому, кто рассказывает, сто — тому, кто отвечает, а, кроме того, хотару — обе циновки из золота и повозку, запряженную белым мулом.
И те, кто хотят иметь сыновей, пусть слушают этот рассказ. Тогда будут у них сыновья, непременно будут сыновья!
Перевод Т. Елизаренковой
Комментарии
Икшваку — сын Ману, первый царь солнечной династии.
Парвата и Нарада — мифические мудрецы и посланцы богов.
Что толку в грязи?.. В умерщвлении плоти — иными словами: какой смысл в отшельничестве, в аскетизме?
…женитьба — скот — жених нередко получал в приданое скот, в первую очередь — коров.
Десятый месяц лунного календаря соответствует девятому солнечного.
Лишь тогда можно кшатрия принести в жертву… — Рохита — сын царя и потому принадлежит к сословию кшатриев, или воинов.
… и у того раздулся живот от водянки — в древнеиндийской мифологии Варуна ассоциировался с космическими и земными водами. Этим, видимо, объясняется, что в наказание за неисполнение обета он насылает на Харишчандру водянку.
Крита, Трета, Двапара, Кали — индийские названия четырех мировых периодов, соответственно золотого, серебряного, медного и железного веков.
Раджасуя — букв.: “царское жертвоприношение”, торжественный ведийский обряд, совершаемый великим царем при посвящении его на царство.
Хотар, адхварью, брахман, удгатар — четыре главных жреца — исполнители основных ведийских жертвоприношений .
Вишвамитра, Джамадагни, Васиштха и Аясья — имена легендарных риши индийской древности.
…сказав такой стих… — далее Шунахшепа последовательно произносит строфы из девяти гимнов “Ригведы”.
…увидел отца и мать? — отец и мать — возможно, Небо и Земля, но возможно, и реальные, земные отец и мать; и в том и в другом случае певец иносказательно просит богов продлить его жизнь.
Агни, в частности, бог домашнего очага, и потому он самый близкий людям.
…держит Крону дерева… — имеется в виду мировое дерево, чьи корни направлены к небу, а ветви-лучи смотрят вниз, на землю.
Асура — “духовный”, “божественный”; название демонов — врагов богов, однако в “Ригведе” этот эпитет часто прилагается и к самим богам, особенно к Варуне.
…богатых потомством двенадцать месяцев… — потомство месяцев — дни.
…того, кто им вслед рождается — тринадцатый месяц лунного календаря.
Соглядатаи — звезды, надзирающие за делами людей.
Арьяман — один из богов-адитьев.
…коня долгогривого… — поскольку языки пламени похожи на развевающуюся гриву коня.
Все-Боги, или Вишведевы — десять ведийских божеств, особо чтимых при погребальных церемониях.
Стражи — согласно комментарию Саяны, речь идет о служителях бога смерти — Ямы.
Осел — вероятно, враг или соперник.
Хищная птица — по-видимому, птица несчастья.
Как звал его отец твой некогда — вероятно, отец жертвующего.
Ашвины — букв.: “имеющие лошадей”.
…сквозь океан проносится… — имеется в виду воздушный океан.
Ангирасы — легендарный род полубожественного происхождения, к которому принадлежал Аджигарта.
Шудры — низшее сословие: мелкие ремесленники, зависимые земледельцы, слуги и т. п.
Как я… могу в сыновья быть тобою принят? — Вишвамитра суровыми аскетическими подвигами достиг положения брахмана, но по рождению он царь, кшатрий.
Бхараты — племя и царский род, к которому принадлежал Вишвамитра.
Дасью — неарни, варвары; андхры, пундры, шабары, пулинды и мутибы — названия неарийских племен.
Гатхин — отец Вишвамитры.
Кушика — дед Вишвамитры.
Джахну — также один из предков Вишвамитры. Таким образом, принятый в род Вишвамитры Шунахшепа получил принадлежащие этому роду царское достоинство и магические знания.
Оум! (Ом! Аум!) — священное ритуальное восклицание; обычно употребляется в начале молитв и религиозных церемоний.
